Самое время

26 глава

  Меня выписали только в начале второй недели после моего прибытия в медицинский центр. И то такая задержка произошла по большей части из-за Чунмёна. Пока мужчина не был уверен в том, что его брат внезапно покинул страну, он не разрешал врачам подписывать мою карту. Состояние стабилизировалось, однако из-за возникших осложнений мне прописали частый медицинский контроль. Теперь я посещала Инху два раза в неделю.

Сухо провел со мной в больнице первую неделю и, кажется, здорово приободрился. Он все время излучал позитив и энергию, поэтому вскоре я отправила мужчину на работу, тем более дела без него все равно простаивали.

Едва мужчина появился в обществе, газеты тут же протрубили об этом на весь мегаполис. Воспользовавшись возможностью, Чунмён не стал откладывать срочные дела в «черный ящик» и прямо у входа в офисное здание признался всем, что мы с ним встречаемся и ждем ребенка. Понимая, что его заявление ошеломило публику, Сухо поспешил назначить пресс-конференцию, чтобы избежать лишних слухов и отгородить меня от приставучих репортеров.

Я все это время старалась вести себя как обычно, хотя на мои плечи уже давно опустился камень с названием «секрет Чорон». Он с каждым днем становился все тяжелее и тяжелее, но я не решалась заговорить об этом с Сухо.

Инха, предупрежденная мной не рассказывать ничего бизнесмену, профессионально выполняла свою работу в качестве лечащего врача, однако общалась теперь со мной холоднее. Девушка не желала скрывать от мужчины то, как протекает моя беременность, но я заставила ее поклясться меня не выдавать.

В день выписки у медицинского центра собралась целая толпа журналистов. Своим появлением они привлекли внимание и обычных посетителей центра, так что нашу пару встречали чуть ли не с аплодисментами.

Сухо приехал за мной со своим водителем и охранниками, они прокладывали для нас дорогу сквозь гудящую толпу. Отовсюду слышались щелчки камер, и меня это порядком напрягало, поэтому Чунмён любезно прикрывал мое лицо руками и повторял, чтобы я не обращала на это внимания. Кажется, недели, проведенные без назойливых репортеров, теперь были для меня как сон. Строить отношения со знаменитым Ким Чунмёном казалось не самой простой работой.

Мы уже давно не оставались с Сухо наедине, поэтому, оказавшись после выписки в его пентхаусе один на один, сначала испытали неловкость. Время, когда мы жили здесь вдвоем, уже давно прошло, и теперь каждый понимал, что мы можем начать все сначала.

Внезапно у меня в голове возникли слова мужчины о том, что он мечтает увидеть меня голой в окружении красных хризантем, и я забеспокоилась. Ведь теперь никакая медсестра нам уже не помешает, а значит, Сухо обязательно настоит на своем. Перспектива оказаться с ним в одной постели на данный момент меня почти не привлекала. Возможно, это было связано с тем секретом, давившим на мои хрупкие плечи. Однако я больше переживала о том, что своими умелыми руками и губами он все равно добьется своего, а я поддамся и, забывшись в его ласках, нечаянно все расскажу.

– Может, приготовить ужин? – эта идея показалась мне очень заманчивой, поскольку так я могла на некоторое время отвлечься и скрыться с глаз Сухо. Отчего-то мне требовалось больше пространства, и если в первый раз апартаменты Чунмёна показались мне гигантскими, сейчас – совсем не хватало свободной территории.

Удивленно вскинув брови и замечая мою нервозность, Сухо пожал плечами и ответил:

– На самом деле вчера приходила Ок Миён и приготовила для нас закуски.

– Понятно, – протянула я, делая вид, будто заинтересована осмотром гостиной.

Боже. Отчего так колотится сердце, и горят уши?

Чувствуя, что мужчина хочет ко мне приблизиться, я трусливо поспешила к холодильнику, намериваясь взять бутылку с водой и тем самым увеличить расстояние между нами.

– Может, на выходных устроим домашнюю вечеринку? – Сухо пошел следом за мной, а я громко про себя чертыхнулась.

– Пригласим Хе Джин и Исина?

– Разве он не свалил в другой город? – при упоминании моего друга голос Чунмёна стал на октаву ниже.

– Если я приглашу его, он обязательно приедет, – я открыла бутылку и стала пить прямо из горла.

– Значит, вечеринка отменяется, – мужчина встал позади меня почти вплотную. Моя макушка задела его мускулистую грудь, и мне тут же пришлось убрать ото рта бутылку, чтобы не пролить ее содержимое на себя.

– Вместо нее у нас будет романтический вечер, – Чунмён опустил руки на столешницу, заключая меня в ловушку, и прижался к моей попе своими бедрами.

– Я думала, может, съездить к моей маме? Она уже давно пытается устроить со мной встречу, – я ляпнула первое, что пришло мне в голову, лишь бы отвлечь мужчину. Его тесные объятия и сладкий голос наводили меня на опасные мысли, и заставляли чувствовать себя очень неуверенно.

Чунмён позади меня напрягся.

– Чего ты боишься, Чорон?

Теперь предстала очередь напрягаться мне. Неужели, Сухо меня раскусил?

– О чем ты?

– Думаешь, я не заметил, как всю неделю ты старалась создать между нами дистанцию? Постоянно отправляла меня на работу, не разрешала ночевать с тобой, и вела себя слишком уж радостно.

Сердце опустилось к пяткам, когда я осознала, что было очень плохой затеей попытаться обмануть Сухо. Бизнесмены - прирожденные психологи, он столько лет общается с людьми, что успел детально разобраться в каждом человеке, в каждом его движении и каждом выражении лица. Для меня не должно быть удивительно то, что он с легкостью раскусил меня.

– Повернись, – приказал мужчина, и мне пришлось развернуться к Сухо лицом.
Он внимательно изучил каждую мою черточку, и наклонил лицо ниже, чтобы установить зрительный контакт.

– Я же просил, чтобы между нами не было секретов, – Чунмён не обвинял, он был спокоен, но лучше бы он на меня накричал.

– Это не секрет, – продолжала упираться я. – Просто я стесняюсь тебе признаться.

– В чем? – насторожился мужчина, все еще решая, верить моим словам или нет.

– Тогда в больнице, когда мы были близки...на меня просто что-то нашло...

Сухо стал отрицательно качать головой, прерывая мои сбивчивые объяснения:

– Хочешь снова попытаться откреститься от нашего петтинга?

Этот термин заставил кровь прилить к щекам, и внутри себя я недовольно заворчала. Сама тогда накинулась на мужчину с поцелуями, а теперь внутренне съеживаюсь, когда произносят слово «петтинг». Ну что я за человек?

– Просто хочу сказать, что сейчас я не готова все это повторить.

– А мы и не будем ничего повторять. Я покажу тебе кое-что новое, – в мужских глазах блеснул хитрый огонек, однако я от этого еще больше забеспокоилась.

– Да брось, Чорон, – устало выдохнул Сухо. – Неужели я настолько плохо себя веду, что ты принимаешь меня за настоящего маньяка? Я уже взрослый мужчина и умею контролировать свои желания. Игры в волка и овечку не для меня.

Мужчина отстранился, и я снова оказалась свободна.

На самом деле я сказала мужчине неправду, иная мысль сидела у меня в голове, запертая на железный замок. Однако мне пришлось пойти на это, только чтобы отвлечь его внимание. А сделать это можно было одним способом – намекнуть ему на то, что я боюсь вступать с ним в близкий контакт.

Конечно, теперь Сухо кажется, что я вижу в нем только похотливого самца, и его это обижает, но деваться некуда. Все уже сказано.

– Пойду поработаю, – Чунмён, не глядя на меня, развернулся и скрылся в потайном кабинете. А я осталась у стола, по-прежнему неся свою тяжелую ношу на плечах.

Если Сухо мог отвлечься от проблем с помощью работы, то я, уже неделю не открывавшая ноутбук и доверившая все дела личному помощнику – Хе Джин, просто не знала, куда себя деть в апартаментах Чунмёна. Я попыталась почитать неинтересную книгу, посмотреть скучный сериал, подышать свежим воздухом в любимом саду – ничего меня не завлекало, пока я не услышала знакомые звуки, доносившиеся из кабинета мужчины.

Подойдя к потайному шкафу, я прислонила ухо к щели и прислушалась. По ту сторону двери доносились звуки пианино. Мелодия песни Адель тихо касалась слуха.

Я приоткрыла дверь и сделала неуверенный шаг внутрь комнаты. Здесь царила печаль.

Сухо сидел ко мне спиной, одной рукой опершись о пианино и положив на ладонь голову, а другой лениво наигрывая полюбившуюся мне мелодию. Он не заметил, что я вошла.

Перед глазами тут же возникла сцена на праздничном вечере Бекхена, где мы танцуем с Сухо под эту мелодию, а потом происходит наш первый поцелуй.
Отчего именно ее он сейчас играет? Те воспоминания точно также сидят у него в голове? Он скучает по тому времени?

Под нахлынувшими воспоминаниями того волшебного вечера, я прошла вперед и дотронулась до плеча Сухо. Пока хватало смелости, дождалась, что он поднимет на меня взор, а потом наклонилась к его лицу.

Мой поцелуй был нежным, можно сказать даже извиняющимся. Таким, какой я еще никогда не дарила ни одному мужчине.

Оборвавшаяся мелодия свидетельствовала лишь о том, что Сухо хотел до меня дотронуться. Не разъединяя губ, он обхватил меня за талию и усадил к себе на колени боком. Мои руки тут же взмыли к его щекам и стали нежно поглаживать.
В тихой комнате в объятиях Сухо я, наконец, нашла свое успокоение. Теперь мне не нужен был ни сериал, ни книга, ни свежий воздух. Дыхание Чунмёна напротив – стало для меня воздухом.

– Сыграй мне еще раз, – медленно отстранившись от мужчины и заглядывая в его теплые глаза, попросила я тихо.

Чунмён устроил меня удобнее на своих коленях, деловито размял пальцы, а потом опустил обе руки на клавиши. Любимая мелодия, можно сказать, наша песня, наполнила комнату прекрасными звуками. Расслабившись, я откинула голову на мужское плечо и закрыла глаза, представляя, как мы кружимся с Сухо в медленном танце...

С того вечера прошло уже полторы недели, а мы с Чунмёном продолжали вести себя как соседи по комнатам. Разговаривали на отвлеченные темы, почти не касались друг друга, редко проводили время на публике из-за большого ажиотажа вокруг нашей пары, и ночевали в разных комнатах.

Я понимала, что мужчина просто-напросто передал право сделать первый шаг мне, однако от этого было не легче. По натуре я всегда была трусихой, чтобы решиться на что-то мне иногда требуется не день и не два, а целые месяцы. Я медлила, и мучила нас обоих.

Правда, вскоре нам помог во всем разобраться один случай.

Мама Чунмёна однажды решила без предупреждения нагрянуть к нам в гости. Она так долго ждала, пока Сухо сам приведет меня в их семейный дом, что вскоре не выдержала.

Хорошо, что Чунмён в этот момент был дома, я не знаю, как бы действовала, если бы мне пришлось принимать столь уважаемую женщину в одиночку.

–Давно я тебя не навещала, сынок, – госпожа Ким едва войдя в пентхаус, принялась тискать своего младшего сына. Видимо, мужчина не часто навещал родительницу, хотя сейчас ей требовалось быть окруженной любимыми людьми.
Нервно улыбаясь, я наблюдала, как недовольно щуриться Сухо под маминым натиском. Конечно, ведь она ведет себя с ним, как с маленьким ребенком.

– Мама, остановись и познакомься лучше с Чорон, – мужчина ловко выкрутился из женских объятий и указал на меня длинными пальцами.

Я даже не успела учтиво поклониться, когда добродушная госпожа Ким схватила меня в крепкие объятия. Она расцеловала меня в обе щеки и похлопала по спине, заинтересовано рассматривая мою внешность.

Конечно, прежде всего, ее внимание было сосредоточено на округлившимся животе.

– Так рада, наконец, с тобой познакомиться. Ты очень хорошая девушка, Чорон, – женщина наклоняла голову, рассматривая меня. Ее глаза, так похожие на глаза Сухо, светились добротой и любовью. Отчего-то я сразу поняла, что мы подружимся с мамой инвестора.

– Ты приехала с водителем? – поинтересовался Сухо, снимая с мамы осеннее пальто.

– Да. Но я уже его отпустила. Так внезапно решила вас проведать, что не рассчитала время. Рабочий день моего водителя сегодня уже окончен.

Мы с инвестором неуверенно переглянулись, понимая, что визит госпожи Ким выльется нам в совместную ночевку. Все-таки не положим же мы ее спать на пол, ведь диван в гостиной не разбирается.

– Ничего. У нас есть еще одна комната. Вы прекрасно там разместитесь, – я проводила госпожу Ким к синему диванчику. – Мне только нужно там кое-что прибрать.

Оставив женщину на попечение ее сына, я кинулась в свою комнату, чтобы перенести некоторые вещи к Чунмёну. Все-таки женщина думает, что у нас серьезные отношения, не стоит ее расстраивать и заставлять делать неправильные выводы.

Пока Сухо развлекал маму, я приготовила обычный ужин и собрала всех за обеденным столом. Поначалу говорил только инвестор, пытаясь найти какие-то общие темы для всех, потом инициативу перехватила я, рассказывая госпоже Ким о своем детстве, а потом настал и ее черед говорить:

– Хочу попросить у тебя прощения, Чорон, за своего старшего сына, – начала женщина. Чунмён тут же напрягся, а я потеряла интерес к еде. – Из-за него тебе столько пришлось вынести, хотя ты совершенно в этом не виновата. Как бы больно мне не было от поступков своего старшего сына, я его мать и буду любить его всегда. Однако я никогда не потерплю, если он обидит Чунмёна или любого другого человека из моей семьи, – при этих словах женщина красноречиво взглянула на меня, намекая, что уже считает и меня частью семьи. – Сейчас он в другой стране, но от этого мне страшнее. Мы не знаем, что замышляют плохие люди, но все вместе постараемся уберечь тебя и вашего с Чунмёном ребенка от их рук.

Мама Сухо встала со своего места и подошла ко мне. Я тоже встала.

– Когда я вижу тебя и Чунмёна рядом друг с другом, мое сердце спокойно. Не позволяйте препятствиям, встречающимся на вашем пути, разрушить то, что между вами происходит. Я уже много лет прожила на этом свете, и знаю, когда люди действительно друг другу подходят, – госпожа Ким обняла меня и ласково поцеловала в щеку.

От ее проникновенной речи в груди защемило, а на глаза навернулись слезы благодарности. Было так приятно ощущать себя любимой, знать, что обо мне переживает еще кто-то в этом мире, что я не выдержала и всплакнула.

Понимая, что не за горами вселенский потоп от наших слез, Чунмён поднялся со своего места и обнял и меня, и свою маму:

– Дамы, не хочу вас отвлекать, но, кажется, в духовке что-то горит.

Мы с госпожой Ким резко встрепенулись и одновременно кинулись к плите. Однако на полпути я резко остановилась, нахмурив брови.

– Подождите, но я ничего не ставила в духовку.

Госпожа Ким, внимательно просканировав плиту и для верности проверив содержимое духовки, недовольно повернулась к своему сыну.

– Там пусто!

Сухо безразлично пожал плечами и почесал затылок:

– Видимо показалось.

Я рассмеялась прежде, чем успела остановить себя. Выходка инвестора показалась мне такой забавной, что даже не было сил на него обижаться. Похоже, он и в самом деле не представлял, как справится с двумя рыдающими женщинами, и придумал историю с духовкой.

Госпожа Ким тоже заулыбалась.

– Ты такой негодник, Чунмён, – пожурила она сына.

В наказание мы заставили мужчину убирать со стола, а сами уединились в гостиной. Мама Сухо интересовалась, где мы будем жить после родов, и посоветовала пару вариантов, если решим переехать.

Я слушала ее советы, хотя, по правде сказать, и не задумывалась на эту тему. Моя судьба после родов казалась мне неопределенной, ведь обещаний с Сухо мы друг другу никаких не давали, толком о совместном будущем не разговаривали.
Возможно, новая жилплощадь нам и не пригодится, если я останусь жить одна с ребенком.