Повелитель Трёх Королевств

Глава 5. Если я не смогу вылечить тебя, тогда я пойду с тобой

Что же означало получить медальон с выгравированным драконом от правителя королевства?
Это означало, что Цзян Чен мог свободно войти во дворец и выйти из него.
Если он сможет вылечить принцессу, то несомненно станет невероятно богат и получит благосклонность короля. Он сможет наслаждаться доброжелательностью короля сколь угодно долго. Кто тогда в королевстве посмеет его не уважать?
Цзян Чен просто смирился с ситуацией, преклонил колено и принял медальон с гравировкой. Честно говоря, как сын Небесного Короля, он не мог заставить себя преклонить колени перед этим королем.
Но он также не мог отказаться от предмета, который даровал ему возможность не льстить королю.
И, конечно же, следовало, по традиции, произнести речь, приняв такого рода предмет. Он ударил себя в груди и произнес: «Ваше Величество, ваш скромный слуга не будет давать пустых обещаний. Я только скажу, что если с Ее Высочеством случится какой-нибудь несчастный случай, связанный с моей некомпетентностью в ее лечении, то ваш слуга последует за ней в руки смерти».
Существовало много красивых слов, с помощью которых можно было выразить свою лояльность, но ни одно из них не было более прямым, чем произнесенные Цзян Ченом. Не могу вылечить? Тогда умру вместе с ней!
Это был жест, который затрагивал жизни всех членов семьи!
Из всех дворян, кто обладал таким духом и такой лояльностью?
В тот момент, даже Цзян Чен был заворожен своим выступлением.
Работа, которая тронула автора, как она могла не завоевать сердца других?
Дворяне и чиновники, сопровождавшие короля, также были удивлены. Кто мог подумать, что у наследника Цзян будет такой дух. Каков отец, таков и сын. Тигр не породил бы щенка. Даже сторонники герцога Тяньшу чувствовали, что, окажись они в такой ситуации, не смогли бы продемонстрировать подобной силы духа.
Но выступление Цзян Чена на этом не закончилось. Он продолжил: «Ваше Величество, у богов также есть еще распоряжения. Сегодняшние события должны остаться тайной и ни одно слово, сказанное здесь, не должно быть обнародовано. Во-первых, это защитит богов от позора, а, во-вторых, сохранит репутацию Вашего Величества».
Если бы все узнали, что тут произошло сегодня вечером, то это бы сильно навредило репутации короля. В конце концов, вид бьющего себя герцога уже точно не был той вещью, которую следовало бы запомнить. И, конечно же, важнее всего было не опозорить богов. Если бы кто-то открыл тайну и возмутил богов, которые возложили на них ответственность за жизнь Джируо, то ситуация была бы очень серьезной.
Король незамедлительно приказал: «Ни одно слово, сказанное здесь сегодня, не должно подлежать обсуждению за пределами этой комнаты. Кто не подчинится, тот открыто бросит вызов королевской семье!»
Хорошо, что здесь не присутствовало много людей. Исключая герцога Цзян Фена, тех, кто сопровождал короля, было около 6, 7 человек.
Все они не были новичками в политике, поэтому понимали, что король был предельно серьезен. Если бы появился даже намек на вопрос, то их жизни были бы под угрозой.
Конечно, их ситуация не была идеальной, вместе с королем пострадала бы и их репутация.
Цзян Чен, от имени богов напугавший глупых дворян, как лиса, одолжившая свирепость тигра, в первую очередь вынужден был смириться с тем, что ему придется остаться в поле зрения придворных.
Он не хотел, чтобы люди рассматривали его как чудо природы!
Король был очень тронут и произнес редкие для него, но полные эмоций слова: «Герцог Цзян Фен, ваша лояльность и верность вашего сына значительно возросли».
Цзян Фен лишь выдавил из себя улыбку. Его сын обладал храбростью достаточной для двоих и красиво разобрался с этой ситуацией. Если бы он поступил иначе, то создал бы ненужные проблемы. Все, что ему оставалось, это ворчать про себя.
«Чёртов пацан, теперь у тебя есть немного времени. Тебе лучше не тратить его попусту. Хотя, ты всё равно мой сын. Если что-то пойдет не так, то твой отец примет удары на себя, не важно, как плохи будут дела».
Цзян Фен немного успокоился после всего того, что здесь произошло.
Как говорится, пациент становится доктором для того же недуга. В прошлом, Цзян Чен страдал от той же болезни, и поэтому провел немало исследований в этой области.
Конечно, при нынешних обстоятельствах было более чем невозможно создать такую же пилюлю, что его и его отец. Глупо будет даже подумать об этом.
Пилюля Солнца и луны была лекарством, которое нарушало законы природы, добавляя использовавшему её дополнительные дни жизни. Даже Небесный император исчерпал всю свою духовную энергию и пожертвовал несколькими годами жизни, чтобы успешно создать ее.
К тому же, была вероятность, что в этом мире нет ни одного ингредиента, нужного для её создания. А даже если и были, то не существовало никакого способа, которым кто-либо смог бы добыть ресурсы того уровня, которые использовал Небесный император.
Таким образом, пилюлю было создать невозможно, однако можно было сделать нечто схожее с ней по свойствам. Если бы они смогли воссоздать хотя бы одну десятитысячную от того, что могла дать пилюля Солнца и Луны, этого было бы достаточно, чтобы продлить чью-то жизнь на сотню лет.
В прошлом, Цзян Чен принял таблетку и жил миллионы лет. Он был бы практически бессмертным, способным прожить ещё как минимум столько же, если бы не тот катаклизм.
В случае Джируо, не было никакого способа дать ей прожить миллионы лет, даже если бы Небесный император вернулся с того света.
Но помочь ей прожить еще 80 или 100 лет... этого Цзян Чен мог добиться многими способами.
Однако, у Цзян Чена не было намерения делать это сразу же. Если бы он решил проблему Джируо, приложив минимальные усилия, то благодарность короля исчезла бы столь же быстро.
Сердца и умы королей и императоров были переменчивы. Долгосрочное мирное сосуществование никогда не следовало за краткосрочной признательностью.
Цзян Чену требовалось время, которое было ему дано, в течении этого времени он мог не волноваться о правителе королевства.
Таким образом, он решил не торопиться и стабилизировать обстановку. В конце концов, единственное чего он мог добиться, это продление жизни принцессы.
Мало того, что так он мог выиграть дополнительное время, в котором нуждался, оно также обеспечивало его полную безопасность.
Любой, кто хотел создать проблемы личному врачу Ее Высочества, должен был сначала решить для себя, готов ли он встретиться лицом к лицу с гневом короля.
Цзян Чен обсудил некоторые детали, в итоге решив осмотреть принцессу через 3 дня. Только тогда люди разошлись.
Но тогда к нему пробился Сюань: «Брат Чен, ты слишком жесток. Ты должен был намекнуть своему брату. Та книга, которую я сжег, была последней в своем роде, а теперь стала пеплом. Что же мне теперь делать долгими одинокими вечерами?»
«А те десять тысяч серебряных...»
«Толстяк, ты смеешь говорить, что они были подлинными?» - с улыбкой на губах Цзян Чен посмотрел на Сюаня.
Толстяк засмеялся и почесал голову: «Я еще не выжил из ума. Это была подлинная продукция Зала Девяти преступных миров, и я потратил на нее целых 5 серебряных».
Зал Девяти преступных миров был уважаемым магазином, который специализировался на печати денег, которые затем сжигали в память об усопших.
Лицо толстяка скривилось от боли, когда он вспомнил о тех пяти серебряных.
Толстяк был довольно скупым, расставаться с деньгами из своего кармана было очень трудно для него.
«Брат Чен, я могу оставить десять тысяч серебряных тебе прямо сейчас, но та книга действительно была последней...»
«Оставить прямо сейчас? Я забыл, что ты у меня их занимал. Толстяк, так, когда ты мне их вернешь?» - смеясь, спросил Цзян Чен.
«А? Брат Чен, о чем ты? Ты был настолько убедительным в роли мертвеца, я даже поверил в это. Крича, убитый горем, я даже повредил себе барабанные перепонки. Теперь я плохо слышу. Но это не значит, что мне нужен врач. Брат Чен, немного отдыха, и я вернусь, чтобы проведать тебя...»
Сюань уже скрылся за дверью, прежде чем договорил последнюю фразу. Видя, что Сюань сбежал, его спутники, обмолвившись парой слов, последовали за ним.
Когда все уехали, в зале остались только отец и сын.
Цзян Фен молча обнажил свой меч. Мелькнула вспышка, и гроб был разрублен на кучу деревянных фрагментов.
«Может кто-то убрать и сжечь это? Давайте очистим это помещение!» Цзян Фен был рад на столько, что и не описать словами, ведь к нему вернулся его сын, который, как он думал, был навсегда потерян.
С другой стороны, Цзян Чен улыбкой посмотрел на своего отца: «Отец, ты разве не хочешь ничего у меня спросить?»
«Ха-ха-ха»,- сердечно рассмеялся Цзян Фен и хлопнул сына по плечу. «Ты мой сын, и я в любом случае столкнусь с последствиями твоих действий!»
Это заставило Цзян Чена замолчать. Этому отцу серьезно не хватало принципов.
Нужно отметить, что предыдущий владелец этого тела был тем еще мошенником. Если бы он погиб, то единственной фразой, написанной на эпитафии, было бы: «Здесь покоится дворянин, который делал что угодно, кроме своих обязанностей».
Неудача каждые 3 дня, бедствие каждые 5.
Цзян Фен уже забыл, сколько раз ему приходилось убирать за сыном.
Конечно, у ребенка были и свои положительные черты. По крайней мере, он был лоялен и хоть немного надежен. Иначе у него не было бы товарищей, признающих его своим лидером.
Кроме этого, было сложно сказать о Цзян Чене что-то хорошее. Легче было найти иголку в стоге сена. А вот недостатки... те были многочисленны и легко различимы.
Для благородных детей было в порядке вещей иметь несколько недостатков. Но самый большой его минус заключался в нежелании учиться!
«Человек, который не ценил, что имел»,- пришел к выводу Цзян Чен, рассортировав воспоминания предыдущего Чена. Тот Чен был действительно безнадежен.
Безоговорочно поддерживающий старик, и не слишком большой потенциал. Он, как говорится, родился с золотой ложкой во рту.
Среди его товарищей в классе он был самым последним.
Как наследники герцогств, они не могли поселиться в столице и должны были, фактически, жить на своей территории.
Правители и наследники собирались для участия в испытаниях Затаившегося Дракона.
В Восточном Королевстве было 108 герцогств, но правление герцогствами не было предначертано. Испытания, проходившие каждые 20 лет, были тестом, на котором выбирались достойные.
Только если наследник успешно прошел испытания Дракона, ему позволялось сохранить право наследования территории.
Если же он провалит их, то семья должна была прекратить свое правление, отдать земли и отказаться от титула. Они бы стали всего лишь богатой семьей без власти и престижа.
Если бы они потеряли свою силу, то наиболее вероятно, что семью ожидал бы крах. Как обезьяны покидают свалившееся дерево, так люди оставили бы семью, лишенную влияния.
В конце концов, потеря герцогства означала, что семья потеряла все атрибуты власти и много источников дохода. Семья должна была бы существовать на свои сбережения, а этого было недостаточно, чтобы прокормить армию подчиненных и охранников.
Королевская семья также не позволила бы тем, кто потерял титул, процветать и становиться сильнее нынешних герцогов.
Испытания Дракона были довольно долгими, иногда они длились больше трех лет.
После трех лет в столице для наследников проводилась специальная церемония. Это означало, что власть в герцогстве закреплена еще на следующие 20 лет.
После 20 лет, представители следующего поколения также принимали участие в испытаниях Затаившегося Дракона.
Цель Испытаний заключалась в выращивании новых талантов, не прекращающих своё совершенствование.
Если ты не прошел, то ты терял титул.
Это были правила выживания в этом мире.
Просто. Четко. Жестоко. Яростно!