На такси за единорогом

Художник должен быть один

Художник должен быть один. Иначе это не художник. Не писатель, не музыкант, никто.

То есть он может им называться, но производить не будет решительно ничего.

Судите сами, как начинается утро, например, выходного, когда ты не одинока.

Ты поздно легла и пролупляешься, соответственно, в каких-нибудь десять с копейками утра. Чья-то волосатая рука призывно сжимает твою сонную грудь. Косишь глазом: оно крепко спит и сопит в обе дырки. Отряхиваешь с себя распоясавшуюся пятерню и поднимаешься. Пока кофе-душ, пока туда-сюда, утро – самое продуктивное время дня – уже безвозвратно потеряно. Дальше звонки, дела, бытовуха: продуктов купи, на двоих сготовь, что-то там оплати через интернет, куда-то сходи и фигак – уже вечер!

Тут-то и развернуться бы таланту во всю широту. В многоквартирном доме стихают соседи, для суеты слишком поздно, для сна слишком рано. Раньше в эти часы ты писала по полглавы, а то и по главе, ты рисовала шедевры, тихонько играла на чем-нибудь памятливыми, умелыми пальцами, а теперь...

– Ну что, попялим какой-нибудь кинчик?

Самодисциплина? Нет, не слышала. Конечно, любимый! И пиво еще неси! И сырную косичку!

Вот так, ребята, умирают гении или, по меньшей мере, таланты. Так откладываются в дальний угол незаконченные творения, способные покорить мир. Сырная косичка перевешивает любой творческий порыв, уж поверьте мне.

Чтобы писать, надо сбиться с дела. Остаться одной в неубранной квартире, пересмотреть все новостные ленты всех соцсетей, наскитаться по комнатам, всласть поупиваться жалостью к себе и погрустить о брошенном, незавершенном творении. И вот когда ты пройдешь все круги этого ада, то наконец-то примешься за дело.

А сразу никак? Вот так чтоб села в свободную минуту и как давай писать роман века!

Отвечаю: нет, никак. Потому что вот эти вот стенания и ходьба из угла в угол – это, друзья, настройка творческого организма на творческий лад. На это нужно время. А если его нет, то, простите, нет и гения, отринутого обществом, непонятого и всеми позабытого, находящего утешение только лишь в том, чтобы созидать, оставляя в веках свои неуклюжие, косолапые следы.

Так что если вы вдруг не одни в квартире, а в прихожей уже звякнули запотевшие прохладные пивные бутылки, знайте, вас от славы отделяет всего один рубеж, одна черта, переступить через которую на моей памяти не удавалось пока никому. И имя ей – сырная косичка.