S.T.A.L.K.E.R.: Временно недоступен

За долю секунды IV. Эпилог

Прошло два дня.
Глава от лица Клима.

Мне стало лучше. Голова уже почти не болит и уже могу перемещаться по лаборатории профессора Каскинена. И всё это благодаря Виктории. Я знал или подозревал, что Виктория любит меня, но не может в этом признаться. Но что она нашла во мне? Я простой матёрый сталкер, который в силах уничтожить половину группировки. Не в этом дело. Хм... Чувствую, она мне тоже нравиться. За эти дни мы привязались друг к другу.
Я встал с кровати и вышел из комнаты, в которую меня вчера переселили и тут же направился искать Викторию, но мне на встречу шел Профессор Каскинен.
- Доброе утро, Никита!
Как вы себя чувствуете?
- Сегодня лучше. Голова почти не болит.
- Яд скоро перестанет действовать. А как ваша рука
- Уже не болит и я могу шевелить ей.
- Очень хорошо. Очень...
- Скажите, а где сейчас Виктория?
- Сегодня я её с группой военных отправил за образцами грибов. Вернётся сегодня вечером.
- Понятно. Как чувствует себя Горлов?
- Олександр?
- Да. Как он?
- Хорошо. Скажите, а почему вы его называете именно так?
- У нас в Зоне людей, то есть сталкеров привыкли называть прозвищами... Позывными... А почему именно так? Потому что так сказали. Это закон Зоны.
- Понятно. Если вы хотите его проведать, то приходите после шести вечера.
Попрощавшись, я направился в общую гардероб и одевшись в зимний костюм вышел на улицу. Было солнечно, но сильно холодно. Профессор и весь научный персонал сильно беспокоятся о климате. Примерно через месяц температура понизится на пять градусов.
«Интересно, когда и мне разрешат побывать в экспедиции. Скучно, пи*да. Хорошо, что пока на улице можно побыть» - размышлял я.
Моим следующим делом является поход в спортзал. Я вошёл обратно в лабораторию и сдал там теплую одежду. Теперь я был в майке и лёгких штанах.
«Ну теперь можно и в спортзал» - промелькнула мисль.
Спортзал был самым обыкновенным, штанги, гантели, турник и брусья, маты и так далее.
Профессор не советует нагружать себя, но не смотря на состояние, я гонел себя по полной программе и ничего, жив.
Там я провел около двух часов.
Вдруг мне захотелось есть и я направился в местную столовую. Когда я туда вошёл, то там был весь персонал, вместе с профессором.
Как только я подошёл к стойке, мне дали тарелку борща, тушёную картошку и две котлеты, компот и яблочную запеканку.
«Ну учёные обжились. Нихера себе» - подумал я с восхищением.
- Никита, садитесь к нам - позвал профессор Попов - здешний механик.
Я всё же решил к нему сесть, так как свободных мест не было.
- Рассказывай, как у нас живётся? - спросил Попов - Никто не обижает?
- Нормально, а я если и захочу, то и сам всех обижать буду. У меня пороха хватает - бодро ответил я.
- Ну-ну, обижать здесь никого не надо. Все здесь хорошие, все свои. - начал тараторить Попов.
«Так ты проказник уже пьяный» - подумал я.
Профессор Попов, когда находился в нетрезвом состоянии, то в миг становился душой компании: травит анекдоты, поёт песни. Тогда складывается ощущение, что он не профессор вовсе, а мужчина, в самом разгаре сил.
Хоть ему уже и за шестьдесят, но от него чувствуется дух молодости, который никогда не угасает и не даёт скучать научному персоналу.
- Так что, не скучно?
- С вами не соскучишься.
- И то верно. Давай по рюмке, пока Каскинен не видит?
- В принципе, я пью редко и по поводу, но сегодня можно.
- Вот это парень, все скучные, один я весь такой, веселый техник. - сказал Попов, наполняя рюмки.
Мы взяли рюмки и профессор начал свой тост:
«Ну, чтобы скучно не было, жили счастливо, не болели, открытия делали, а ты, чтобы Вику любил, не обижал!»
Я сильно удивился.
«Как он узнал?» - промелькнула мысль.
- Откуда вы знаете? - спросил я.
- От меня правды не скрыть. Вижу я, любит тебя: она же от тебя не отходит, а сегодня просила, умоляла, чтобы тебя с ней отпустили. Оооой... Голосу-то было. Профессор отказал, и она грустной-то и уехала.
Мы опустошили рюмки и закусили котлетой.
- Ладно, мне пора. Как говориться: Погулять можно всегда, но работу свою знай и делай. Бввай, не скучай - попрощался Попов и тут же вышел из столовой. Закончив завтракать, я отнес к стойке и тоже вышел из столовой.
«Что же мне делать? Может...»
- Никита, помогите мне пожалуйста, все заняты, а вы как раз бездельничаете - попросил профессор.
Отказывать как-то было неудобно и собственно говоря, этим бы выразил свою неблагодарность. Я пошел следом за профессором в лабораторию. Здесь я ещё никогда не был. Море компьютеров, куча пробирок с разноцветными жидкостями, полно непонятных приборов и того подобного.
- Итак, ваша задача сейчас состоит в последующих действиях: я даю вам пробирку, я же наполняю ее экспериментальным образцом аномалии холодец, доставленной из Зоны Отчуждения. Вы только не боитесь, я выдам перчатки. Я понимаю ваше недовольство, но все приборы заняты и приходится вот так все исследовать. Профессор дал специальные противоаномальные перчатки и пробирку. Профессор взял стеклянную посуду с аномальным образцом. Каскинен взял немного содержимого пинцетом и аккуратно поместил его в пробирку.
Профессор приготовил ручку и самый обыкновенный блокнот.
- Итак, Никита, возьмите зажигалку и начинайте нагревать всю пробирку...
Я чиркнув кремнием привел зажигалку в действие и начал нагревать.
- Теперь нагревайте снизу, там где находится содержимое...
Я начал нагревать дно пробирки и постепенно я начал чувствовал ужасный запах, напоминающее запах человеческое разлагающейся тело.
- Фу, как воняет.
- Все, прекратите нагревать... И поместите содержимое вон в эту посудину - сказал профессор, указывая на стеклянную коробочку. Я поместив эту гадость услышал бормотание профессора.
- Так-с, во время нагревания пробирки с содержимым происходит газовыделение, напоминающее запах... Никита, скажите, какой был запах? - спросил Каскинен.
- Ну как будто человек разлагается.
- Спасибо... Ага, напоминающее запахом человеческого разложения
- Всё, спасибо вам огромное за неоценимый вклад в науку - поблагодарил профессор.
Я указал жестом, мол, пустяки, и попрощавшись, я вышел из лаборатории и направился к себе в комнату.
- Так что же мне делать? - вдруг вырвалось у меня.
Было целое море книг, и я пригляделся себе какой-то советский детектив.
Эта книга стала мне настолько интересной, что я забыл про обед и просидел до самого вечера.
Вдруг в дверь постучали. Я поднялся и подошёл к двери.
- Кто там? - спросил я.
- Это Вика, открой мне пожалуйста - попросила она.
Как только я открыл дверь, она сразу меня крепко обняла.
- Ну-ну, раздавишь! Проходи, не стесняйся - пригласил я.
Вика немного смущённо посмотрела на меня и вошла в мою комнату. Как только я закрыл дверь, Вика обняла меня сзади.
- Знаешь, я сегодня так хотела поехать вместе с тобой, но Станислав Владимирович не разрешил. Знаешь, я бы хотела тебе в кое чём признаться.
- В чём?
Вика покраснела и было сразу видно, как ей неудобно.
- Я люблю тебя. Как только тебя доставили в критическом состоянии, я чуть ли не заплакала, а теперь рядом с тобой, почти здоровым.
И знаешь, я боюсь потерять тебя. Что если ты покинешь нас, меня, как я буду без тебя? Мне жить будет плохо без тебя.
- Я знаю. Вернее знал о твоих чувствах ко мне. Но почему ты признаешься? Это неправильно и... - не успел договорить я, как она меня последовала в губы.
- Я без тебя не проживу и дня. Где ты была всю мою жизнь? - спросил я и поцеловал Вику. Вика села на кровать и она подвинула к себе. Я вновь поцеловал её и она меня крепко обняла.
- Я так долго ждала этого. Так не хочется тебя отпускать.
- И не отпускай.
Мы вместе легли на кровать и Вика в одно мгновение была на мне. Она начала снимать свитер, футболку и лифчик, обнажая тело, грудь.
«Боже, какая она прекрасная» - подумал я.
Я подвинулся и упёрся спиной об стену. Я снял майку и она обняла меня и начала гладить мои плечи, торс.
Я страстно поцеловал её.
Она была готова снять всю оставшуюся одежду, но я вовремя её остановил, дразня её.
Она вновь поцеловала меня начала целовать меня все ниже и ниже.
Когда она дошла до пояса то расстегнула пуговицу и ширинку. Я посадил ее на кровать и тут же начал снимать с себя всю оставшуюся одежду. Она делала то же самое. Вскоре мы стояли одни, совершенно обнажёнными, что немного смутило Вику. Она легла на кровать, так и манила к себе своей красотой и даже чем-то больше чем красотой.
Она стала и теперь есть для меня всем. Теперь мне есть ради кого жить. У меня есть вы, Виктория Георгиевна и я вас никому не отдам.