«Птица опирается на крылья, человек - на семью.»
Жизнь Мелиссы идёт своим чередом. Соединение со своей второй половинкой. Свадьба. Окончание лечения женщины, которая стала, как мать. Рождение чудного ангелочка. Всё, о чём она даже представить не мог...
Но если хотите нанести кому-то по-настоящему глубокую рану,
Воспользуйтесь словами.
Мелисса
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Мою и без того светлую, чуть загорелую кожу покрывало нежное, белое платье. Руки и часть тела облегало нежно-белое кружево, от начала пупка и до конца бёдер шла уплотнённая юбка, а ниже бедра она раскрывалась, словно бутон цветка.
Я не ощущала на себе ткань платья.
Всё было такое лёгко и невесомое.
Мои руки дрожали, а сердце бешено колотилось, когда Итан повёл меня к алтарю. Он что-то шептал мне на ухо, но я уже давно ничего не слышала. Я пыталась взять себя в руки, успокоит дрожь в теле. Выходило плохо.
Наконец, спустя вечность, я почувствовала тёплую, родную руку в своей. Боялась поднять глаза, но силой воли всё же смогла. И тут же встретилась с серыми глазами, которые полыхали беспокойством. Я кивнула, что со мной всё хорошо.
Церемония продолжалась целую вечность. Но самую приятную, самую счастливую. Это не разнашивать туфли перед свадьбам, чтобы не смозолить пальцы, а потом одеть и наслаждаться результатом. Это совсем другое.
Это берёт за душу и не отпускает до самого конца.
Мы слились в долгом поцелуе. И не могли остановиться. Золотое кольцо поблёскивало на солнце, иногда отдавая в глаза, из-за чего приходилось жмуриться.
— Доктор Джонс?
Из воспоминаний меня вырвал уже давно надоевший голос.
— Миссис Джонс, — раздражённо поправила я Рейна.
— Ты выпала из реальности, — как всегда пропустил мои слова Рейн.
— Я не понимаю, что так сложности запомнить пункт субординации? — я начинала злиться. Опять.
Прошла уже неделя, после того, как я узнала, что буду курировать этого сопляка. Раздражение пробирает меня каждый раз, как только слышу его голос.
— Перестаньте злиться, я Вам ничего не сделал, — с нажимом выделил он слово.
Закрыв глаза, я начала считать до десяти. Неприятное чувство проходило, но я понимала, что это лишь на несколько секунд, пока он снова не откроет свой рот.
— Рейн, иди на обход, — скомандовала я, продолжив завтрак в больничной столовой.
Он подчинился, но встав, спросил:
— А на Вас субординация не распространяется? — гадко спросил он, но я промолчала.
Я принимала последнего пациента, когда в кабинет влетел Рейн.
— Рейн, я тебе что, может, работы мало дала?! Так ты не стесняйся, проходи, — закричала я.
Он деликатно проводил женщину за дверь. А я стояла, ловила челюсть с пола. Ну я ему сейчас!
— Пришёл какой-то Адам, срочно просит спустится тебя, — сходу сказал он, чтобы я не начинала воспитательную беседу, — С вещами.
Ничего не понимая, я пошла собираться. Быстро накинув пальто, я обернулась.
— Если я завтра приду на работу, а твоё задание не будет выполнено полностью, я тебя уволю, — спокойно сказала я, — И папочка тебе больше не сможет помочь, — рявкнула я, когда он попытался возразить.
Пока я спускалась вниз, услышала крик Джульетты и плач ребёнка. Внизу стоял Адам с дочкой на руках. Я заволновалась.
— Что случилось? — спросила я, беря на руки Регину.
— Регина не сидит со мной, и меня вызвали на работу, — протараторил он, явно спеша.
— Ясно, — коротко ответила я, идя на выход.
Меня остановили и впились в губы. Я ответила.
— Детка, мне правда нужно уехать, — отстраняясь, сказал Адам.
Я кивнула. А потом почувствовала на себе пристальный взгляд. Повернувшись, я увидела Рейна, который нервно сжимал ручку двери. Я хмыкнула и мы вышли из здания.
С понедельника первая часть истории начнёт редактироваться.
