Там, где всегда идёт дождь

XX: Там, где война рассказывает о потерях

Никто

За окном шумела гроза.

Он покачал головой. Нет. Банально.

«Гром и молния заставляли окна приюта трещать».

Так лучше.

Вдохновение открыл глаза. Первые его мысли были связаны с грозой. Где он — там и дождь. Но не гроза. В этой сказке всё было не по правилам. И у него болели вены. Везде. Все части и клеточки тела стонали и молили о помощи, о том, чтобы прекратить этот мерзкий зуд. Бинты давили на запястья. Глаза щипало, и всё расплывалось. Как и это лицо. Изучающе-напряженное... Он что, в руках несёт чистые наволочки?

— Просили принести тебе, — он отводит взгляд в пол и опускает белые простыни и прочее постельное белье на столик, стоящий у кровати. — Ты уже ожил. Идёшь на поправку.

Вдохновение открыл рот, но понял, что горло, словно перерезанное, наполненное осколками стекла, отказывается отпускать боль, отчего слова, так и не слетев с губ, исчезают. Вдохновение не может даже хмуриться. Ад, в чёрной кофте, расстегнутом тёмно-синем свитере и с растрёпанными волосами устало приподнимает брови, садясь на соседнюю пустую койку. За окном темно. Свет падает в комнату из коридора и из-за редких вспышек молний.

Банально.

«За окном смеркалось, и один только никчёмный зелёный свет из коридора и тусклые огни молний освещали комнату лазарета».

Так лучше.

Вдохновение попробовал пошевелить рукой, желая врезать Аду по его печальному лицу. Вместо этого он дёрнул пальцами, чувствуя, что очень хочет снять давящие на вены бинты. Он ощущал эти перевязки на горле, на руках, на ногах, на животе, на груди — везде. Удивительно, почему не был перебинтован его рот. В общем-то он и без того с трудом мог заговорить.

— В приюте невозможно умереть, — гром подтвердил его слова своим очередным раскатом. — Тебя не было с нами дней... девять? Семь? Не знаю, в этом апокалипсисе время идёт иначе, — мальчишка пожал плечами, за что Вдохновению захотелось открутить ему голову. — Прости, но так было нужно.

Вдохновение переполняла злость. Нужно было его убить? Подло. Несправедливо. Как кто-то мог с ним так поступить? Это что, расплата за его деяния? Неужели ему сейчас хотелось убить Ада так же сильно, как хочет убить его самого Небо или Принц?