Аромат лимонной мяты. Книга вторая.

ГЛАВА 3. Дьявол в деталях

   Мелисса ненавидела летние каникулы. Именно июль и август были щедры к ней на разного рода неприятные новости и подставы. Все началось с самого первого лета, когда она вернулась в приют Святой Анны. Что называется, «на передержку».

Впрочем, странности возникли еще в Хогвартс-экспрессе. Как выяснилось, в сторону Лондона поезд едет куда быстрее. На вокзале «Кингс Кросс» они были уже в полдень. Путь занял какие-то несчастные пару часов. Что, разумеется, подтвердило подозрения Мелиссы: все это бесконечное путешествие в первый учебный день преследовало вполне конкретную цель. После пешей прогулки по темному лесу, наполненному ночными шорохами и звуками, древняя громада Хогвартса, приветливо сияющая огнями, воспринималась как некий оплот безопасности, стабильности и покоя. Как дом. Разумеется, этот светлый образ намертво впечатывался в подсознание вымотанных, проголодавшихся и замерзших детей, добравшихся, наконец, до места назначения, на всю оставшуюся жизнь и обеспечивал определенную лояльность даже у людей, исповедовавших несколько радикальные взгляды.

Однако в тот день Мелиссу больше волновала не эта добавочная деталь в копилку поклонников теории вселенского заговора, а то, что столь раннее прибытие на вокзал означало, что ее никто не встретит – Макнабб она еще зимой ориентировала на семь-восемь вечера, – и до приюта придется добираться самой. Воспользовавшись тем, что в магловской части вокзала было полно волшебников, она вызвала «Ночного рыцаря» и через пятнадцать минут уже имела счастье лицезреть самодовольную физиономию директрисы.

Хотя нет, самодовольством там, как ни странно, и не пахло. И, похоже, уже давно. Мисс Коулман как-то посерела и сдулась, словно растеряв львиную долю своего апломба, однако, надо отдать ей должное, случая нагавкать не упустила. Но как-то утомленно, без огонька.

Удивленная Мелисса хотела уже было подняться к себе, когда столкнулась на лестнице с Бет – какой-то зашуганной и почему-то без Дженни. Она-то и рассказала, в чем причина усталости директрисы: приют был переполнен, на западе Лондона закрыли очередное казенное заведение, а оставшихся воспитанниц, тех, которых не удочерили, перевели сюда.

– Ты же понимаешь, кто остался за бортом? – горячо шептала Бет, озираясь. – Уж точно не добрые христианки. У некоторых привод, и не один. Начали тут наводить свои порядки. Дженни порезали. Не до смерти, но лицо попортили хорошо. Шрам жуткий – от глаза до подбородка. Полдюйма в сторону и доброе утро, адмирал Нельсон(1).

– А мисс Пугало что?

– Какое она Пугало! Болонка домашняя! Обгадилась, естественно. Одно дело нас чморить, другое – приструнить этих уголовниц. В общем, Джен после больницы сунули в приемную семью. В какую-то дыру в Уэльсе. Марлу – ну, козу эту, которая ее порезала, – в исправительное. Можно подумать, одна коза делает погоду. А сама по инстанциям носилась, задницу свою прикрывала.

– Как Дженни?

– Как-как, плохо. Новая мамаша религиозна до невозможности. Чуть что – падает на колени и молится до посинения. А от приемного папаши только шрам на полморды и спасает. Дженни на всякий случай еще и мыться перестала, и зубы чистить. Чтоб, если вдруг присмотрится, принюхаться уж точно не смог. Говорит, как только шестнадцать стукнет, свалит оттуда, только ее и видели.

Какое-то время они молчали, а Бет торжественно добавила:

– А к тебе подселили Джун Ньютон.

Нахмурившаяся Мелисса, пытавшаяся понять, почему не сработал рунный вариант маглоотталкивающих чар, который она перед отъездом нанесла на дверной косяк, все же уточнила:

– Кто это, Джун Ньютон? Внебрачная внучатая племянница сэра Айзека(2)?

– Она теперь тут главная, – просто ответила девочка. – И у нее нож.

Нельзя сказать, что Мелисса очень боялась незнакомой, но вооруженной мисс Ньютон, но правила элементарной безопасности еще никто не отменял. Поэтому перед тем, как войти в свою старую комнату, она вытянула руку и несколько раз сжала и разжала кулак, словно пробуя воздух на ощупь.

Данному приему из арсенала некромантов ее научил Халид. Это был некий невербальный аналог заклинания Гоменум Ревелио(3), но с дополнительными бонусами. С помощью этих нехитрых манипуляций можно было не только понять, есть ли в комнате кто-нибудь, но и маг ли он. Прием был хорош еще и тем, что колдун, выполняющий его, как бы втягивал в себя крупицы магической и жизненной энергии, а не излучал их. В случае Мелиссы это было очень важно. Про надзор за несовершеннолетними она не забывала ни на секунду, хотя Халид был убежден: невербалку министерство засечь не должно. Конечно, если девочка не станет вызывать демонов или проводить кровавые ритуалы с жертвоприношениями.

По ощущениям, за дверью находилось одно живое существо. Кроме того, явственно ощущался и магический импульс. Вряд ли незнакомая ей девочка была магом или сквибом, а это означало только одно: руны Мелиссы оставались на месте. Так какого черта тут происходит? Какие, к дьяволу, соседки?

Мелисса решительно открыла дверь и закашлялась: в каморке стоял сигаретный дым, такой густой, что топор можно было вешать. Девочка пересекла комнату, подошла к окну и настежь его распахнула. Только минуты через полторы, когда дым немного рассеялся, она смогла наконец осмотреться.

В каморку, загаженную до свинского состояния, действительно ухитрились втиснуть еще одну кровать. И на этой кровати, внаглую дымя сигаретой, валялась крупная девица лет пятнадцати – видимо, та самая упомянутая Джун.