Сдавайся

26

С того момента, как мы с Егором пожелали друг другу спокойной ночи, на моем лице застыло идиотское выражение. Я все больше становилась похожа на Дефо из «Человек-улыбка». Даже если бы началось землетрясение или на нас напали пришельцы, я бы не перестала глупо улыбаться и мечтательно вздыхать от собственных мыслей. Я не хотела думать заранее о том, что будет дальше. Настоящий момент поглотил меня, мне так нравилось это чувство легкости. Кто бы мог подумать в нашу первую с Егором встречу, что все так повернется… Мы поладили. И моя внутренняя саркастичная язва молча попивала коктейльчик и листала журнал весь наш разговор с блондином. Правда, я еще не решила, хорошо это или нет.
Я лежала в кровати, дослушивая последнюю кассету из моих запасов, но мысли мои были далеко от искусства в эту ночь. Меня несло по прохладным волнам воспоминаний и романтического настроения. Но, будучи особой очень ленивой, я, вместо всяких безумных дел, просто старалась как можно сильнее пропитаться этим чувством. Все это происходит словно и не со мной вовсе. Вот у вас бывает такое ощущение, что вы спите, потому что события настолько нереальны, что просто не могли случиться на самом деле? В последнее время я себя постоянно так ощущаю. Кроме, конечно, тех ситуаций, когда мне приходится краснеть за свои нелепые поступки. Тут да, никаких вопросов к Вселенной. В наушниках давно стояла тишина, но я только заметила это. Вздохнув, я убрала плеер, и, потянувшись, взглянула на время. Ого, два часа ночи… Приду завтра на работу с красными глазами от недосыпа, и буду всех пугать. Главное, чтобы они не решили, что я всю ночь плакала. О, еще можно сказать, что у меня аллергия… Может домой раньше отпустят. Все равно ничего серьезного не поручают. Погасив ночник, я перевернулась на другой бок и закрыла глаза. Пожалуйста, пусть мне приснятся только зайчики на зеленой лужайке и никаких парней. Их в реальной жизни стало слишком много, можно хотя бы во сне отдохнуть?... Подтянув колени к груди, я сильнее обняла подушку, почти сразу крепко засыпая.
Утром меня разбудил телефонный звонок. Звонил папа, нужно было встретиться, у него для меня были какие-то новости, но по моему мычанию в трубку он понял, что сейчас разговаривать бесполезно и попросил перезвонить, когда я приду в себя. Сразу после того, как я отключилась, телефон завибрировал от входящего сообщения. Я открыла один глаз, притянув мобильник к лицу и с минуту фокусировала взгляд, пока экран не потух. Тогда мне пришлось снова разблокировать аппарат, и быстро прочесть смс, прежде чем тот снова «уснет». Ну, или я…
-Доброе утро. С нетерпением жду сегодняшний вечер. Соскучился по домашней Мие…
Сон как рукой сняло. Я снова и снова перечитывала строки, понемногу вытягиваясь в струнку, и наконец-то до меня дошел смысл сообщения. Пресвятая картошка, да он обошел по романтичности всех моих бывших, вместе взятых! В этот раз нужно ответить, а то как-то неловко получится… Быстро напечатав Егору сообщение, я заметила в уголке экрана цифры, от которых мои глаза полезли на лоб. Черт, я опаздываю!
И вот зря же не отдали меня в детстве в легкую атлетику… Было бы время, порассуждала бы над этим, но образ рассерженной Ирины Викторовны преследовал меня до самого порога проектного института. Влетев в кабинет, я плюхнулась за свой стол и сразу же наткнулась на заинтересованный взгляд Маши. Она прямо-таки дырку во мне просверлит, честное слово… Я выдохнула, и, улыбнувшись, зарылась в папках, разложенных на моем столе. Все вернулись к своим делам, взбудораженные моим «эффектным» появлением. В течение дня мы с Егором слали друг другу сообщения, он скидывал мне фотографии и видео, а я могла сфотографировать только свое унылое лицо на фоне кучи бумаг, поэтому ограничивалась смайлами. На обеденном перерыве я набрала папу, и, жуя морковку, сосредоточилась на узоре, украшавшем скатерть в столовой.
-Ты сегодня заедешь?
Отец не стал размениваться на приветствие, и сразу перешел к делу. Есть у нас такая черта, да…
-Ээ… Ну… Вообще-то у меня уже были планы…
Тяжелый вздох, за которым последовало недолгое молчание и, наконец, папа ответил:
-Я конечно рад, что у тебя планы, но я вытащил человека из отпуска, чтобы он помог решить твою проблему. Так что будь добра, перенеси свои дела на другое время.
Я стыдливо опустила глаза, сглатывая. Да уж, Мия, ценишь же ты заботу…!
-Да, пап, прости, конечно я приеду… Что-нибудь еще нужно? Из бумаг там или вообще?
Поставив поднос на столик, напротив меня разместилась Маша. Пока я задавалась немым вопросом, какого черта она делает, папа перебил мой внутренний голос, отвечая:
-На этом этапе достаточно того, что мы имеем. Дальше только личная встреча с владельцами участков. Но это потом. В общем, ждем тебя вечером.
Я только успела угукнуть, как на том конце уже раздались короткие гудки. Планы у нее, вот же курица! Я покачала головой, погружаясь в раздумья, и напрочь забыв, что не одна за столом.
-Ирина Викторовна сегодня не в духе.
Маша как бы невзначай начала разговор с такой темы, от которой у меня по коже пробежали мурашки. Не знаю почему, но я очень боялась, что попаду под горячую руку начальнице.
-Да? Я не заметила.
-Это потому что ты постоянно в телефоне торчишь. С кем переписываешься?
Поперхнувшись соком от такой наглости, я вытаращила на нее глаза.
-Извини, конечно, но это не твое дело.
Она, пожав плечами, наколола на вилку кусочек рыбы и, отправив его в рот, принялась энергично жевать, поглядывая по сторонам.
-Ей вчера Павел Владимирович выговор сделал…
Где-то в глубине души я понимала, что ссориться с ней мне не на руку, но и терпеть ее поведение было выше моих сил…
-Вообще с набитым ртом лучше не разговаривать.
Маша медленно повернулась, одаривая меня заинтересованным взглядом и замерла, как будто на мне транслировали новый выпуск «Холостяка». Дожевав, она наконец-то снова обрела дар речи и, сказав, что ей пора бежать, покинула столовую. Теперь еще поднос за ней убирать… Хотя это странно. Сорвалась ни с того ни с сего, обед оставила. Может, я как обычно ляпнула что-нибудь не то? Ох уж мне эти творческие натуры… Взяв на кассе бумажный пакет, я сложила в него более менее пригодную для таких манипуляций еду, и, убрав со стола, задумчиво поплелась обратно в кабинет. По дороге напечатала сообщение Егору, в котором извинилась и попросила перенести разговор на более позднее время. Причину объяснять не стала, не захотела. Да и ему вполне хватило того, что я просто предупредила. У лифта я встретила Павла Владимировича. Он как-то очень придирчиво оглядел меня, отчего мне сразу захотелось выпрямиться.
-Добрый день, Мия.
-Здравствуйте, Павел Владимирович.
Памятуя о вчерашнем неловком прощании, я немного потопталась на месте, то открывая, то закрывая рот, вовсе передумывая что-либо говорить.
-Не задерживайтесь сегодня. Григорий Иванович говорит, что вы часто уходите последней.
И вот как это понимать? «Расслабься, Мия, ты прошла проверку» или же «напряги булки еще сильнее, я за тобой слежу»? На моем лице застыло выражение тихого ужаса, типа, меня в неожиданном месте настигло расстройство желудка или вроде того… Я уже не контролировала поток своих мыслей и они в хаотичном порядке разбежались внутри моей черепной коробки.
-Хорошо. Спасибо.
Пропищала я уже отъезжающему лифту. Нужно записаться на прием к моему доктору. Кажется, такими километровыми шагами я встречусь с нервным срывом раньше, чем успею о нем подумать. Блин… Уже подумала… Развернувшись, я быстрым шагом направилась в отдел планирования.
Машин стол пустовал, а когда я спросила, видел ли ее кто-нибудь, в ответ все дружно покачали головами. Я присела в свое кресло, подпирая подбородок кулаком и задумчиво покосилась на Ирину Викторовну. Женщина, перечеркивая листы, откладывала их в сторону, но, словно почувствовав, повернулась в мою сторону. Сглотнув, я выпрямилась, хватая первую попавшуюся папку и начиная бегать глазами по тексту. Нужно ли говорить, что в моей душе поселились сомнения. Вероятно, я обидела Машу. И теперь, чтобы совесть не мучила меня по ночам, мне нужно было извиниться перед ней. Но до конца рабочего дня девушка так и не появилась. Выбросив предназначенный для нее пакет с едой в урну на проходной, я, по наставлению Павла Владимировича, не стала сегодня задерживаться и ушла, едва только часы показали семнадцать ноль-ноль. Конечно, основная причина была в том, что меня уже ждали. В такси мне позвонил Егор.
-Что-то случилось?
Я с беспокойством нахмурила брови, прикусывая ноготь на большом пальце.
-Нет, нет, ничего не случилось. Просто… Слушай, я же не сильно давлю на тебя?
-Что?
Он вздохнул, издавая короткий смешок.
-Ну… Мм… Вдруг я слишком тороплюсь, и ты… Короче, я задумался, почему ты перенесла разговор.
Несколько секунд я сдерживалась, но после все-таки в голос начала хохотать, смутив тем самым таксиста и заслужив нервный вздох от Егора.
-Да я просто к папе еду. Тут внеплановый семейный вечер. Знаешь, кому я точно не могу отказать, так это ему…
-Оооу… Об этом я не подумал.
Он немного расслабился, но все равно в его голосе проскакивали тревожные нотки.
-Так значит все нормально?
-Абсолютно. Не переживай.
Я улыбнулась, ерзая на сидении и наблюдая за таксистом. Не хотелось говорить при нем, но что поделать…
-Я нашел очень крутое место здесь… Ночью оно становится еще волшебнее, так что может и к лучшему, что твой папа… вызвал тебя…
Пожав плечами, я откинулась на спинку, переводя взгляд за окно.
-Жаль мне нечего тебе показать. Хотя, знаешь, бардак, который я развела в шкафу, пока искала, что надеть, вполне пойдет за достопримечательность. Типа, если порыться в нем можно такого откопать, любой археолог позавидует…
Егор усмехнулся, но тут же, тяжело вздохнув, ответил:
-Меня зовут, извини… Кстати, мне нужно сказать тебе кое-что важное. Но это терпит. Передавай своим привет от меня. Я побежал, до вечера.
-До вечера…
Все еще продолжая держать телефон у уха, я не сразу сообразила, что слушаю тишину. Можно ли быть еще более милым? Но, нужно отдать мне должное, я держалась молодцом и не растеклась тут, как подтаявшее мороженое. Теперь меня мучал только один вопрос. Как дожить до его звонка?