Замочная скважина

Связка ключей: Исхождение Владыки

И пока я отыскиваю ключ, беру фонарь, схожу по лестнице, я твердо знаю, что это ты стоишь у дверей.
Франц Верфель.
«Верди. Роман оперы»

Плесень размножается спорами. Она растет в геометрической прогрессии, ищет наиболее влажное местечко в самых укромных уголках людского дома и начинает активно плодиться. Самый лучший рассадник для маленького гриба находится среди колотых, рассохшихся кафельных плиток, внутри волглых, отсырелых стен, под коркой облупленных, слинялых обоев и сгноившей, жуткой мебели. Вот там её и стоит искать: где не светит солнце, где не греет небо, и не тревожат надоедливые, спасительные лучики света. Где-то там, в самых глубоких и неизведанных щелях и пазах, копошится, возится плесень. Не так уж и сложно, навострив уши, услышать тихое бульканье, невнятное перешептывание, нарастающие вместе с тем, как вокруг множатся целые сонмы землисто-черных плесневых грибков, подзывая ближе своих товарищей, протискиваясь сквозь пелену слепого неведения нитями грибницы. Нам, глупым и неразумным, намного легче игнорировать факт постепенного заселения родного, уютного домика мерзкой слизью, блевотным налетом, чем предпринять наималейшие попытки освободиться. Что даже примечательнее, люди не упускают возможность подкармливать изголодавшегося монстра, поливать и подсыпать удобрения в корни ядовитого гриба. Он сильнее, чем кажется, его физическое, видимое воплощение － не что иное, как ложная, притворная личина, не способная продемонстрировать и сотую часть плесневой омерзительности.

Забытые, одинокие дети － едва ли не лучший корм для плесени. Ими проще манипулировать, они никогда не ослушаются, не выйдут из повиновения. Ведь ребенок инстинктивно ищет в окружающих друга, пытается обрести поддержку, получить доверие, опору и помочь. Их страшит только мысль о возможной потере товарища, даже вымышленного. И чем более замкнутное, пугливое и лишенное внимания чадо, тем меньше усилий паразитам требуется приложить, чтобы одолеть сопротивление и заполучить власть над малышом. Особенно легко размножаться внутри доверчивой жертвы, если никто не может вселить это доверие, защитить горемыку, заслонив собою его натерпевшееся тело. Одиночество непременно сопутствует почкованию бесполых, монстрозных существ, наполняющих сознание избранного ими хозяина. Незамеченным остается мгновение, когда мысли человека приобретают новый облик, более уязвимый, трусливый. По прошествии всего нескольких ничтожных секунд живая, бездушная ненасытная гниль устанавливает контроль над безоружным человеком. И тщетны все старания, все попытки оттереть тряпками и отскрести щетками, изничтожить всевозможными средствами видимый глазу нашему налет, ибо вся его мощь остается в тени, в недоступном взору мире.