Кошмары в Салли Хилл

НАЧАЛО КОНЦА

— С Рождеством! — в унисон протянули Генри и Билл, бросив мне в руки свою верхнюю одежду.
Я не успела этому возмутиться, застигнутая врасплох неожиданным появлением. Ну да, это же мальчишки! Те ещё дураки.
Бабушка разрешила превратить подвал «Старого гнома», о существовании которого я не имела представления, в наше магическое пристанище, где мы могли собираться после уроков, обсуждать новости, смотреть фильмы и просто проводить время. К тому же здесь мне позволено практиковать заклинания, чтобы улучшить свои магические способности. В общем, это идеальное место для таких, как мы — изгоев со странными возможностями. Впрочем, это замечание нельзя отнести к Генри - он самый нормальный из нас — простой смертный, но эта правда действовала ему на нервы. Генри возмущён, что из всей троицы, он единственный, кому не достались сверхъестественные силы.
В Салли Хилл наконец-то стало спокойно, люди приходили в себя, начав забывать о несчастьях прошлого. Конечно пришлось шокировать город ещё одной находкой и одновременно пропажей: люди были огорошены, застав после стольких лет разложившиеся части тел «дюжины». Толком не затянувшиеся раны семей погибших вновь раскрылись: много горьких слез было пролито в тот день. Тем не менее это необходимая процедура, поставившая жирную точку в истории о волке-людоеде и странностям города. Хоферы были рады находке частички своей Фрэнсис. Я впервые видела слёзы Билла, он долго сидел у могилы матери и рыдал мне в плечо, которое я ему по-дружески подставила. В тот вечер он позволил мне быть рядом, оказать поддержку. Я посмотрела на него другими глазами.
Однако исчезновение официантки Сары не-знаю-какой-поддельной-фамилии не осталось незамеченным. Кто-то полагал, что она переехала в другой город, другие уверяли, якобы Сара стала очередной жертвой волка-людоеда. Но истинная правда остаётся в тайне. Порой чего-то лучше не знать, чтобы позже не быть шокированными.
Время приблизилось к двум часам дня, скоро придётся расходиться по домам. Это первое Рождество в полном семейном кругу, и я этому рада. Рада тому, что бабушка теперь с нами, счастлива, что мама перестала терзать себя, а отцу, наконец-то, никуда не нужно уезжать. У меня наконец-то наступила белая полоса жизни.
— Такое ощущение, что этот снег никогда не закончится! — ворчал на погоду Генри, грея замершие руки у обогревателя.
Я, легонько улыбнувшись, плюхнулась на пуфик горчичного цвета, взглянув на зевающего Билла.
— Я не знаю, что хуже: папины родственнички или школьное наказание, — простонал он, откинувшись на спинку дивана. — Все соки из меня выжали.
— Ого, наказание ещё в силе? — удивилась я.
Это произошло неделю назад. Спенсер и Хофер снова подрались (хотя это громко сказано) и разнесли кабинет химии. Выплатив компенсацию за испорченное школьное имущество, парни также обязывались каждый день после занятий мыть полы. Естественно Билл возмутился такому повороту событий. Он ни за что бы не стал драить полы, ведь ему, сыну мэра и любимчику всех девчонок, не пристало опускаться до такого уровня. Но кого интересует его мнение? Биллу даже полезно спускаться, время от времени, с облаков на землю. Зато во время зимних каникул ему будет чем заняться. Для него это катастрофа, в особенности потому, что приходится регулярно видеться со Спенсером.
— Угу, — огорченно пробубнил оборотень. — Слава Богу, меня не заставили работать в Рождество! Это было бы уже чересчур.
— Господи, Билл, многие люди в мире работают в Рождество и пропускают праздник, а ты ноешь из-за такой мелочи, как мытьё пола! — горячо отчитал друга Ридл, оглянувшись за плечо и вскоре встав к нам развернувшись.
— Раз такой умный, иди и мой вместо меня, — с вызовом цокнул Хофер, изогнув бровь.
Оставаясь наблюдателем за этой сценой, я мысленно задавалась вопросом: почему именно они? Почему они мои друзья? Два упертых индюка! Но два очень милых индюка, этого у них не отнять.
— Эй, парни, сегодня нельзя ссориться, забыли? — встрепенулась я и одним движением пальца заставила гирлянды на стене зажечься. Друзья, околдованные мерцанием разноцветных лампочек, восторженно заулюлюкали, поддразнивая меня. Они все ещё привыкали к моим способностям.
— Кто хочет пиццу? — потерев ладонь о ладонь, отодвинулся от обогревателя блондин, направляясь в сторону лестницы, которая вела прямиком в «Старый гном».
Ответ не обязателен — Генри и так понимал, что мы обеими руками «за». Еда сближает людей. Она поднимает настроение и дарит бурю положительных эмоций. Так любит говорить мой папа.
Убедившись, что Ридл покинул подвал, Билл, игриво улыбаясь, шустро поднялся с дивана и сократил между нами дистанцию. Я с недоумением прищурилась на него. Что, черт возьми, он задумал?
— Что? — не получив объяснений, первая заговорила я, собрав брови у переносицы.
Улыбка Билла медленно переросла в самоуверенную ухмылку, после чего он достал из-за спины зеленую веточку омелы. Это не совсем то, что я ожидала... Удивлённо посмотрев в его глаза, я оцепенела.
Билл приподнял омелу над нашими головами и, прикусив соблазнительно губы, фыркнул в фальшивом сокрушении.
— Теперь нам придётся поцеловаться, — вздохнул он, трясся веточкой омелы.
Он это серьёзно? Я тихо засмеялась, не веря собственным ушам. Сердце застучало быстрее и, пусть я не видела себя его глазами, но мои щеки несомненно красные, раз уж так горели. Билл и без того громадный, как великан, а сейчас, из-за его смущающего поведения, я вовсе чувствовала себя букашкой. Хофера мне никогда не догнать — до его головы расти и расти. Его плечи, находившиеся на одном уровне с моим лицом, расслабились.
Вспоминая все то, через что мы вместе прошли, я широко улыбнулась. А ведь вначале ни он, ни я терпеть друг друга не могли. Кто же знал, что все так быстро поменяется? Это было большое приключение.
— Долго думал над этим планом? — кивнула я на омелу.
— Не так долго, как собирался с духом решится на это, — смущённо улыбнулся Хофер. — Но я знал, что если не попробую, то очень пожалею.
Я гордо вскинула подбородок.
— Ты невыносим.
— Да, — согласился он, немедленно добавляя, — но тебе же это нравится. Тебе нравится, когда я выношу тебе мозг.
— Разве?
Билл уверенно кивнул, приближаясь ко мне. Я усмехнулась.
— Я что, похожа на мазохистку?
Он остановился в паре сантиметрах от меня. Я чувствовала его горячее дыхание на своём лице. Билл легонько заправил прядь моих волос за ухо и, мягко улыбнувшись, произнес:
— Ты предводительница всех мазохистов.
Следом он наклонился ко мне и, не дав времени обдумать его действия, утянул в сладкий, медленный, потрясающий поцелуй. Его губы накрыли мои, сперва робко, но постепенно двигаясь с большим желанием. Наши сердца затрепетали - хоть и бились вразнобой, но бились ради этого момента. Я обняла его за шею, когда он углубил поцелуй, сжимая руками мою талию и прося большего - страсти. Мир вокруг испарился, не было ничего, кроме нас двоих. Эти секунды навсегда отпечатались в моей душе, и, одурманенная чувствами, я больше не сдерживала себя.
Не знаю, что чувствовал в этот момент Билл, но я побывала на седьмом небе.
Мы неохотно прервали поцелуй, смотря друг другу в глаза. Наше дыхание сбилось, губы, как и щеки, налились кровью, но, несмотря на смущение, никто ни о чем не жалел. Билл положил ладонь на мою скулу, нежно очерчивая пальцем линию.
— Ты же не станешь избегать меня после этого? — спросил он хрипло, требовательно сузив веки.
Я хихикнула.
— Почему я должна это делать?
— Ну, в прошлый раз именно так и было.
— Когда? - притворилась дурочкой я, наслаждаясь его гримасой.
Билл закатил глаза, но все-таки ответил:
— Когда мы были наверху.
— Но в тот раз мы не поцеловались.
— И за это стоит благодарить Сесилию, — пробурчал Хофер, взъерошив челку, — она же так вовремя появилась!
Билл со вздохом опустился на диван и вытянул длинные ноги вперёд, задумчиво поджимая губы. Интересно, о чем этот хитрый лис думал? Неужели прокручивал возможные сценарии того дня, если бы бабушка так бы и не вышла. Я снисходительно улыбнулась.
— Билл, — неожиданно даже для себя окликнула я его, — ...да так. Ничего.
Кофейные глаза Хофера блеснули. Уголки его рта растянулись в широкой загадочной улыбке, и, сияя, как рождественская елка, он произнес:
— Я тоже...
Мои щёки вспыхнули.