Море волнуется раз.

Глава 3.

Умение любить.

У мене немаэ дому — Один в каное

I go on — Jillian Edwards

Disfruto — Carla Morrison  

Привет — VLNY

The Night We Met — Lord Huron (любимое и непоколебимое)

Тополя вытягиваются вверх изумрудными свечками. Деревья прячут в заострённых листьях игривый закатный свет и плачут во время дождя. Они стремятся к небу, шелестят и переговариваются, покачиваются влево-вправо, как маяки, а рядом с ними летают ласточки. Стряхивают крылья и переворачиваются в полёте, громко чирикают и радуются небесной силе, мелькая у самого солнца.

Мама учит меня сажать цветы.

— Герберы хрупкие, — шепчет она, садится рядом, на мягкую, нагретую солнечными лучами землю, вздыхает и смотрит.

Я киваю. Аккуратно отделяю корешки друг от друга и погружаю сильные корни во влажную разрыхлённую землю, проговариваю цветам, чтобы они росли и тянулись к солнцу.

— У тебя лёгкая энергия, — Сильва гладит меня по плечу, — цветы это чувствуют.

Вивьен с Сарой танцуют. Я наблюдаю за их выверенными движениями, следуя взглядом за безликими, бесшумными тенями. Они переступают по матовой траве босыми ногами, не стараются быть примами, лишь живут и ловят призрачное солнце в ладони, распускают пушистые волосы и смеются.

Я сажаю цветы под этот замечательный смех. Мама ловит вальсирующий ветер, вздыхает, оставляет меня, а сама бежит к юным исполнительницам.

— Вы как? — спрашивает, а потом пускается в пляс вместе с ними, только вот не смеётся. Её пепельные пряди струятся по пластичным плечам, впитывая последнюю искорку солнца.

Я чувствую, как приближается осень. Раскачивает деревья, засылает к нам холода, заклинает.

— Вечереет, — миссис Филлипс укрывает меня пледом. — Посидишь ещё? — я киваю. Целую её в щеки, а она начинает петь.

Её голос тянется, словно шёлковая ниточка и лечит нас всех.

Мишель рассказывает про октябрь, она так же, как я, чувствует и сажает ромашки, пусть даже и ненадолго, лишь до ноября.