Безумная звезда - Терри Пратчетт

9

  – О боги, – сказал Кварц.
  Тролли остановились. Ночь сомкнулась вокруг них, как бархат. Где-то зловеще заухала сова – по крайней мере, Ринсвинду показалось, что это сова, у него были несколько туманные познания в орнитологии. Может, конечно, ухают соловьи, если он не путает их с дроздами. Над головой прошелестела летучая мышь. Насчет мыши он был совершенно уверен.
  А еще он чувствовал себя очень усталым и совершенно разбитым.
  – Почему «о боги»? – спросил он, вглядываясь в темноту.
  Далеко на холмах виднелось крошечное пятнышко, которое могло быть костром.
  – О-о, – понял он. – Вы не любите костры, да?
  Кварц кивнул.
  – Они нарушают сверхпроводимость нашего мозга, – пояснил он, – но дедуля такой костерок даже не заметит.
  Ринсвинд с опаской оглянулся вокруг, ожидая услышать шаги тролля-шатуна. Он видел, что нормальные тролли могут сотворить с лесом. Они не особенно любили ломать-крушить, просто с органической материей тролли обращались как с докучливым паром.
  – Что ж, будем надеяться, что дедуля их не засечет, – сказал он.
Кварц вздохнул.
  – На это мало шансов. Они развели костер прямо у него во рту.

  – Это накажание жа мои грехи! – простонал Коэн, безуспешно дергая связывающие его веревки.
  Двацветок посмотрел на него затуманенным взглядом. Праща Ганчии оставила на затылке у туриста довольно большую шишку, и сейчас он пребывал в легком сомнении по поводу некоторых вещей, начиная со своего имени и так далее.
  – Мне шледовало пришлушиватьшя, – корил себя Коэн. – Мне надо было шледить жа тем, што проишходит вокруг, а не поддаватьшя на эти ражговоры о твоих, как их там, подштавных челюштях. Должно быть, я теряю хватку.
  Он приподнялся на локтях. Херрена и остальные члены банды стояли вокруг костра, разожженного у входа в пещеру. Сундук молчаливо и неподвижно лежал в углу под своей сетью.
  – Эта пещера какая-то странная, – заметила Бетан.
  – Што? – переспросил Коэн.
  – Посмотри на нее. Ты когда-нибудь видел такие камни?
  Коэн был вынужден признать, что полукруг каменных глыб у входа в пещеру и впрямь выглядит необычно – каждая из них превосходила в высоту рост человека, была сильно стертой и на диво блестящей. Такой же полукруг виднелся на потолке. В общем и целом они походили на каменный компьютер, построенный каким-нибудь друидом, у которого были довольно туманные представления о геометрии, впрочем, сила тяжести тоже представлялась ему очень непонятной штукой.
  – А стены?
  Коэн вгляделся в ближайшую стену. На ее поверхности проступали прожилки красного хрусталя. У Коэна создалось впечатление, что глубоко внутри камня беспрестанно вспыхивают и гаснут крошечные огоньки.
  Кроме того, здесь был страшный сквозняк. Из черных глубин пещеры дул устойчивый ветерок.
  – По-моему, когда мы вошли, он дул в другую сторону, – прошептала Бетан. – А ты что скажешь, Двацветок?
  – Ну, я не специалист по пещерам, – отозвался турист. – Но я как раз подумал, что вон там, на потолке, висят очень интересные штучки. Немного похожи на луковки, правда.
  Они посмотрели туда.
  – Не могу точно указать почему, – продолжал Двацветок, – но мне кажется, что нам стоит убраться отсюда и побыстрее.
  – О да, – саркастически откликнулся Коэн. – Шейчаш попрошим ражвяжать наш и тут же очутимшя на швободе…
  Коэн провел в обществе Двацветка не так много времени, иначе он не удивился бы, когда маленький турист обрадованно кивнул. Громко, медленно и четко выговаривая слова, Двацветок обратился к своим пленителям:
  – Извините? Вы не могли бы развязать нас и отпустить на свободу? Здесь довольно сыро и очень дует. Извините еще раз.
  Бетан покосилась на Коэна.
  – Что, он в самом деле должен был это сказать?
  – Прижнаю, это нечто новенькое.
  Как ни странно, от окружающей костер группы действительно отделились три человека и направились в сторону пленников. Впрочем, судя по их лицам, развязывать они никого не собирались. Скорее наоборот, двое из подошедших принадлежали к тем людям, которые, увидев связанную жертву, начинают поигрывать ножом, делать скользкие предложения, много и плотоядно ухмыляться.
  Вытащив меч и приставив его к сердцу Двацветка, Херрена сразу дала понять, кто она такая.
  – Кто из вас волшебник Ринсвинд? – поинтересовалась она. – У вас было четыре лошади.Он здесь?
  – Э-э, не знаю, где он, – ответил Двацветок. – Он пошел собирать лук.
  – Но вы его друзья, и это значит, что он пустится на ваши поиски, – заключила Херрена, мельком взглянув на Коэна с Бетан и внимательно посмотрев на Сундук.
  Траймон особенно подчеркнул, что Сундук лучше не трогать. Любопытство, может, и убило кошку, но любопытства Херрены хватило бы на то, чтобы зверски уничтожить целый прайд львов.
  Она разрезала сеть и ухватилась за крышку.
  Двацветок поморщился, как от боли.
  – Закрыто, – констатировала она через некоторое время. – Где ключ, коротышка?
  – Нет… нет ключа, – промямлил Двацветок.
  – Но здесь есть замочная скважина, – указала она.
  – Ну да, но если он хочет оставаться закрытым, он остается закрытым, – смущенно объяснил турист.
  Херрена заметила, что Ганчия с издевкой ухмыляется.
  – Я желаю, чтобы его открыли, – зарычала она. – Ганчия, займись.
  Она зашагала обратно к костру.
  Ганчия вытащил длинный тонкий нож и нагнулся к самому лицу Двацветка.
  – Она пожелала увидеть сундук открытым, – он посмотрел на второго бандита и ухмыльнулся. – Она хочет, чтобы его открыли, Вимс.
  – Ага.
  Ганчия медленно повертел ножом перед носом Двацветка.
  – Послушай, – терпеливо сказал турист. – По-моему, ты не понял. Никто не может открыть Сундук, если он пребывает в замкнутом настроении.
  – Ах да, я забыл, – задумчиво протянул Ганчия. – Это же магический ящик! У него еще ножки должны быть. Эй, Вимс, есть с твоей стороны какие-нибудь ноги? Нет?
  Он поднес нож к Двацветкову горлу.
  – Это меня по-настоящему огорчает, – сообщил он. – И Вимса тоже. Вимс не очень-то разговорчив, зато у него отлично получается резать людей на кусочки. Так что открой… этот… ящик!
  Он повернулся и пнул Сундук в бок, оставив на дереве скверного вида вмятину.
  Что-то тихо и коротко щелкнуло.
  Ганчия ухмыльнулся. Крышка медленно, тяжеловесно приподнялась. Далекий свет костра, сверкнув, отразился от золота – от огромной кучи золота в виде блюд, цепей и монет, тяжелого и мерцающего в прыгающих тенях.
  – Вот и ладушки, – негромко сказал Ганчия.
  Он оглянулся на стоящих у костра и ничего не замечающих напарников, которые, похоже, переругивались с кем-то у входа в пещеру. Потом оценивающе взглянул на Вимса. Его губы беззвучно зашевелились, лицо напряглось от непривычных усилий, потребовавшихся для мысленных подсчетов.
  Затем Ганчия посмотрел на свой нож.
  И тут пол зашевелился.