Призраки прошлых лет |18+|

Глава 46

«Бояться надо не смерти, а пустой жизни»

Бертольт Брехт*

Естественно, узнав об очередной, постигшей меня трагедии, Мэтью дал мне еще две недели отпуска. Кажется, что он уже привык, что хирургия работает без заведующего, что так легко освобождает от работы. В этот раз я не стала возражать, ведь у меня уже просто не было сил его переубеждать... Да и я просто устала предпринимать попытки к этому. Тем более, сейчас мне была нужна помощь другого человека.

Сразу по приезду домой, я позвонила Томасу. Услышав о случившемся, он немедленно отменил все встречи и приехал ко мне.

В течение оставшейся части дня я не проронила ни единой слезы, по той простой причине, что ходила словно сомнамбула, чудом не врезаясь в косяки, шкафы и прочие предметы мебели. Да и, возможно, у меня попросту уже не осталось слез, хоть я и знала, что это невозможно, ведь они вырабатываются в течение всей жизни.

Все происходящее казалось мне страшным сном, который упрямо отказывался выпускать меня из своей хватки.

Последующие дни тянулись неимоверно долго. Складывалось ощущение, что время тоже хочет меня убить, ведь каждая минута, каждая секунда, что я проводила дома, тянулась часами...

Мне не хватало силы воли, чтобы съездить к сыну на кладбище. А я ведь так и не выполнила его просьбу о покупке спиритической доски... Эта мысль, стоило вспомнить о невыполненном обещании, начала буквально съедать меня изнутри, раз за разом возвращая к тем моментам, когда мой мальчик взял на себя роль моего ангела-хранителя.

Я не могла сидеть дома, в нем все напоминало о моей когда-то счастливой семье. Он казался мне клеткой, в которой просто не хватало воздуха. Но и поехать к реке я тоже не могла. Мне не хотелось видеть мост, на котором погибла последняя часть моей семьи.

Оставался лишь один путь — целыми днями бесцельно сжигать бензин на дорогах Атланты. Я не могла возвратиться в свой родной дом, поэтому Том предложил пока пожить у него.

Эти нескончаемые переживания привели к развитию психоза, который, без регулярного наблюдения и оказания психологической помощи, норовил перерасти в нечто более страшное. Радовало лишь то, что недалеко находился мой персональный психотерапевт, не дававший полностью уйти в себя.

Спустя, как показалось, миллион часов, наконец-то наступил вторник. Тридцать первое июля. День прощания с моим последним ребенком...

Хоронили Изабеллу рядом с Эдвардом. Честно говоря, когда гроб опускали, я все еще не могла поверить в ее смерть.

«Там находится не она», — проносилась мысль. Но разум упорно ее отвергал.

Не дай Бог пережить такое какой-либо матери...

Нельзя хоронить детей. Все должно быть наоборот.

Единственным моим желанием – хотя, скорее, это была просто навязчивая мысль, которая отказывалась, подобно Призракам, оставлять меня в покое — было встать посреди леса и просто кричать. До тех пор, пока опять не сорву голос. Именно с этой целью я отправилась в парк, на ту самую поляну, где встретилась с волками...

Путь до печально известного на весь штат парка много времени не занял. Да, на деле ехать пришлось достаточно, но, когда очень хочется попасть в какое-либо место как можно скорее, время само ускоряет свой бег, скрывая от памяти полную продолжительность пути. Смерти волков прекратились, поэтому его уже открыли для посетителей.

Попав туда и убедившись, что поблизости никого нет, я со всей силы крикнула в пустоту:

— ЭЙ, ЧЕРТОВЫ НЕДОУБИЙЦЫ! ГДЕ ВЫ? Я ЗНАЮ, ЧТО ВЫ ГДЕ-ТО ПРЯЧЕТЕСЬ! ВЫХОДИТЕ! – Я развела руки в стороны и повернулась вокруг собственной оси, всматриваясь в деревья. — Вы хотели убить меня, но не смогли получить желаемое, поэтому решили начать с детей?! У ВАС БЫЛА ТОЛЬКО ОДНА ЦЕЛЬ! ОНА ПЕРЕД ВАМИ!

Но ответа не последовало. Вместо него всепоглощающую тишину прервал крик пересмешника.

Что же, раз Призраки не хотят завершать свою миссию — это сделаю я...

--------

*Бертольт Брехт — немецкий драматург, поэт и прозаик, театральный деятель, теоретик искусства, основатель театра «Берлинер ансамбль».