Tightrope

The Other Side

Ночной коридор ярких огней вдоль дороги — так в её родном районе проходят празднества большой величины. А внеочередное представление в цирке Финеаса Барнума как раз теперь относилось к их числу.

Слух приятно щекотали мягкие переливистые звуки акустической гитары, сливающийся в единое с тихим женским голосом. Вдоль Энн-стрит они шли большой гурьбой — в такие моменты как никогда чувствовалось единение всего честного народа.

Маринетт возвращалась вместе со всеми. Ее иссиня-чёрные волосы, собранные в высокую красивую прическу, маняще переливались в свете факелов вокруг. Она восторженно смотрела по сторонам, удивляясь всему и всякому, улыбалась случайным прохожим, раздавая бродягам оставшуюся выпечку, которую не удалось продать.

Адриан наблюдал за ней со стороны, следуя за её хрупкой фигурой в тени, словно вор. Она не замечала его внимательного взгляда, изучающего каждое её движение; она была поглощена чем-то совершенно другим, магическим и пьянящим, способным осчастливить проще и сильнее бочонка хорошего эля — лучшими проявлениями человечества.

Агрест бессильно вздохнул. Она была столь чиста и невинна, что не видела обратной стороны медали; это то, с чем неизменно и постоянно сталкивался сам Адриан. Людская злоба, зависть, косые взгляды, тычки пальцами и неиссякаемая бранная речь на все лады.

С одной стороны, Адриану хотелось открыть ей глаза; показать, что все не так радостно, как ей представлялось. С другой — он был рад, что пока весь мир для неё сокрыт под полупрозрачной светлой поволокой, надежно защищая её от темных силуэтов, существующих на обочине этого мира.

Почему, среди прочих лиц, именно Маринетт привлекла его внимание? Адриан и сам не знал. На его выступления приходили посмотреть сотни, а может, и тысячи людей — он не был уверен до конца, — но ничьих черт он не мог различить с высоты своего полёта — только её.

Он даже стал опасаться, что ненароком разобьётся: так сильно и неумолимо было это внезапно возникшее влечение, сродни магнетизму и силе притяжения. Прыгая с вышки, не имея при себе никакой страховки, кроме нескольких верёвок, достаточно прочных, но, все же, не стальных, только он один из всех присутствующих знал, что кошки далеко не всегда приземляются на лапы.

Не говоря уже о том, что у Адриана все же были руки.

Его жизнь, полная риска и опасности, против жизни скромной работящей девушки — он, наверное, с ума сошёл. Пытался не обращать на эту девушку внимания, но все тщетно: словно мотылёк, он летел на свет, и этим светом была необыкновенной внутренней и внешней красоты девушка — дочь местного пекаря.