Медленно поставив тарелку на стол, ты, не сводя взгляда с незванного гостя, уселась на кровать. В голове крутились сотни мыслей, начиная от банальных галлюцинаций и заканчивая домом скорби. Не может же все-таки герой книги жить в реальном мире. Это никак не укладывается в привычные рамки...
— Ты не сошла с ума, моя хорошая, — словно угадав мысли девушки, с вечной усмешкой произнес Коровьев. — Я также реален, как и ты.
Мужчина присел на корточки напротив Т/И и протянул к ней руку, чтобы ты удостоверилась в действительности происходящего. Девушка была не из робкого десятка, но до последнего боялась прикоснуться к широкой ладони, пока любопытство не взяло верх.
Ты коснулась пальцем середины сухой теплой ладони под изучающим и несколько ласковым взглядом больших карих глаз. Поняв, что в художнице не осталось и тени страха, Фагот медленно и осторожно взял ее руку в свою, поглаживая тыльную сторону, отчего по телу начало растекаться невесть откуда взявшееся тепло.
— Ты ведь знаешь, что все, описанное в книгах, существует. Любое слово, заключённое на бумаге имеет свой вес во Вселенной, — тихо говорил мужчина, словно посвящал тебя в великую тайну.
— Признаться, я всегда считала это забавной байкой, но не более, — усмехнулась ты, постепенно расслабляясь, не спеша убрать руку.
— Жизнь полна и чудес, и мистики, моя хорошая. Проблема в том, что логики у вас слишком много, чтобы во все это верить, — с горечью сообщил Коровьев.
— Мы? Но вы же тоже...
— Я демон, моя хорошая, помнишь? Мой путь начался задолго до появления общества XXI века, поэтому меня отнести к вам тяжело.
Мужчина поднялся с места, выпуская твою руку из своей и оглянулся на рисунки и быстрые наброски, которые беспорядочно были разбросаны по полу и столу. Фагот улыбнулся каким-то своим мыслям, остановившись на изображении королевы Марго.
— Знаешь, сколько бы я не встречал оформителей книг, каждый привносит в персонажей часть себя. Буквально. Кто-то дорисует нос, кто-то — глаза, кто-то и вовсе использует в образе свои усы или непропорциональное тело, когда герой выглядит совершенно по-другому... Горько от этого становится.
Услышав эти толки, Т/И поджала губы и опустила голову, будто провинившийся ребенок, на что демон звучно хмыкнул.
— Но тебя это не касается, моя хорошая, — снисходительно улыбнулся он, снова поворачиваясь к девушке. — Ты с поразительной точностью показала всех, о ком писал Михаил Афанасьевич в своем бессмертном романе.
— Вы поэтому здесь? — с изумлением поинтересовалась ты, сузив глаза.
— Ну, не каждый же день встретишь талантливого художника, даже если ты Нечистая сила, — засмеялся Коровьев. — Но на самом деле я хочу тебе помочь. Последний рисунок — образ верного слуги Воланда, длинного клетчатого гражданина с треснутым пенсне. Кто, как не я, сможет быть его прототипом?
Т/И звонко засмеялась на это заявление, утирая слезы. В это время мужчина, довольный твоей реакцией, передвинул стул под лучшее освещение, что было в комнате, и присел на него, готовясь позировать
