Фарфоровая принцесса

chapter 17.

Дюран везет нас в город и останавливается перед каким-то небоскребом. Эрик говорит, что будет ждать меня в машине, и от этого мне становится еще больше не по себе.

– Отстой, – ровным голосом отвечаю я.

Он протягивает руку и касается моей руки.

– Тебе не обязательно идти.

– А у меня есть выбор? Я могу подняться к ней и остаться жить с Вулфардами, а могу остаться в машине, но тогда меня заберут? Как же все запутано!

– Элла, – окликает меня Эрик, когда я уже стою на тротуаре.

– Что?

– Стив хотел тебя. Когда он узнал, что у него есть дочь, то чуть не расплакался от счастья. Клянусь, он бы полюбил тебя. Помни об этом. Пусть Дина говорит что хочет.

Эти не самые обнадеживающие слова все еще звучат у меня в ушах, когда Дюран провожает меня в здание. Мы входим в шикарный вестибюль, но стены из камня, хрустальные люстры и деревянная отделка не производят на меня такое же впечатление, как в свое время дом Вулфардов.

– Она к Дине О’Халлоран, – говорит Дюран консьержу.

– Можете подняться.

Дюран легонько подталкивает меня вперед.

– Последний лифт. Нажми «П», чтобы подняться в пентхауз.

Внутри лифта ковры, деревянные панели и тишина. Не звучит даже музыка, лишь раздается едва слышное механическое жужжание, сопровождающее подъем. Лифт останавливается слишком быстро.

Двери открываются, и я выхожу в широкий, но короткий коридор, который заканчивается двустворчатой дверью. Ничего себе! Ее квартира занимает весь этаж?

Стоит мне приблизиться к дверям, как одну из створок открывает женщина, одетая в униформу горничной.

– Миссис О’Халлоран ожидает вас в гостиной. Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

– Воды, – хрипло отвечаю я. – Можно мне воды, пожалуйста?

Пока мы с горничной идем вдоль холла в гостиную, мои кроссовки утопают в пушистом ковре. Чувствую себя маленьким ягненком, бредущим на заклание.

Дина О’Халлоран сидит под огромной картиной обнаженной женщины. Длинные золотистые волосы модели струятся по спине, она смотрит на зрителей через плечо, обольстительно прищурив зеленые глаза. Боже мой. Это же Дина.