Дети единорогов: Дневник Первого

1-13 декабря

1 декабря

Сегодня Сэм поленился вставать и идти со мной за кровью, но пообещал сделать это завтра. Весь день и до сих пор думаю, какие слова мне следует подобрать, так ничего и не посчитал подходящим. Ещё и у Ляли в голову вбито, что раз я ей привиделся в эти проклятые Анджейки, значит, сама судьба за наш союз, а от судьбы, как говорится, не уйдёшь. Прокручиваю наш разговор в мыслях, прокручиваю, и меня прям вымораживает. В храм сходил, сказали, что нет греха за мной, ведь то же самое вчера рассудил, но от подтверждения со стороны стало спокойнее. Вытаскивать надо Сэма. Ляля не такой хороший человек, как он говорит, ей нужно было отпустить его, как только она поняла, что что-то не то, тогда бы и он пережил это гораздо проще, и я бы не сомневался, что у моей подруги есть совесть. Она даже сейчас обращается с ним, будто бы всё в порядке. Вот будь я другим человеком, предай я Сэма, ради неё, то что? Как бы это для него выглядело? Он целуется с девушкой, которую собирается взять в жёны, а через час узнает, что она любит другого практически с тех пор, как он появился в их доме. Лялины поступки ну никак не дают Сэму в ней усомниться. Даже если я дословно перескажу наш с ней диалог, он мне просто не поверит.

Встретился сегодня с Бахт, назвал её хорошей предсказательницей. Фраза прошла мимо её ушей, она начала расспрашивать, что у меня случилось. Я бы сказал, что у меня всё на лице написано (хоть маску снова начинай носить), но Бахт не умеет читать. Подавив своё раздражение, я сказал ей всё, как есть, не упоминая ребят. Она пыталась разобраться, что-то посоветовать, и мне было так неуютно, ведь я не мог сказать правду, да и опасался говорить лишние подробности. Сейчас понимаю, что Бахт хотелось мне помочь, и это правда мило с её стороны. Я попросил её погадать для меня, ведь если в прошлый раз всё совпало, то и сегодня должно было получиться правдиво. На самом деле, надеялся, что карты всё покажут хорошо, и я отпущу ситуацию. Бахт встала в позу, сказала, что для своих они не гадают. Я убеждал её, что я не свой, она не соглашалась. В итоге просто стал канючить, подразумевая, что это шутка, но Бахт видимо юмора не увидела, моё нытье её разжалобило, и она всё-таки согласилась.

Первой картой была вдова, что значило, что всё скоро кончится. Следом, на столе появилось изображение двух мужчин, сосредоточившихся на игре в карты, судя по антуражу они сидели в трактире, на столе также присутствовало две кружки эля. Никогда бы не подумал, что так можно нарисовать потерю. Бахт сказала, что если я буду осторожен, есть шанс избежать напророченного горя. Проблема в том, что я и без того осторожен, причём давно. На третьей карте оказалась танцующая пара, я уж обрадовался, но сразу притих, ибо истолковывать её надо было как предательство. Можно ли сказать, что Сэм предаст Лялю, если решит её покинуть? А, что если... (прим.: продолжение зачирикано) да нет, он должен мне поверить, а даже если нет, я могу показать всё, что здесь написано, он читает медленно, много времени потратит, но я думаю, что, если понадобится, я смогу его убедить. Потом я увидел на одной карте колыбель, а на следующей — молодую девушку на лавке: ребёнок и возлюбленная. Последняя по мнению карт должна со мной остаться, когда всё наладится, а ребёнок означает то, что я приобрету. Всё это складывается совсем не в ту картину, героем которой я хочу быть. На оставшихся двух картах были уже знакомые мне священник и письмо. Бахт радостно произнесла: "Вот видишь, немного подождёшь и всё успокоится, нужно лишь чуть-чуть потерпеть", — однако её слова никак не вязались с другими картами. Тревожно мне, боюсь, что ещё кто-то обратит на моё волнение внимание, и мы проблем не оберёмся. Я ж, пока меня не спросили, и не думал, что выгляжу как-то странно. К моему столу идёт Филип, выгонит, наверное.