Monster in me

Your war

Юнги не знает, сколько он лежит на холодном кафельном полу. Омега становится под горячий душ, кутается в огромное махровое полотенце и с большим трудом, передвигая еле держащие его ноги, проходит в спальню. Кое-как нацепив на себя одежду, Мин с ногами взбирается в кресло и пытается отогнать пока еще далекие признаки очередной надвигающейся истерики. В дверь стучат. У омеги нет даже сил на пресловутое «Войдите». Посетитель ждет пару секунд и входит, не дождавшись разрешения. Это Кайл и омега, которая приносила Мину еду. Кайл подходит к Юнги, а омега начинает убирать комнату и заменять постельное белье. Мин не может смотреть в сторону кровати. В голове сразу красочно всплывает все то, что на ней произошло прошлой ночью. — Хочешь мороженое? — вдруг нарушает тишину Кайл. Мин непонимающе смотрит на альфу и отрицательно качает головой. — Кофе? Пиццу? Может огромный шоколадный торт? — не унимается альфа. Юнги не понимает, почему его просто нельзя оставить одного, и продолжает качать головой на все вопросы альфы. — Я ведь знал, что все этим закончится. Перестань провоцировать его, — Кайл смотрит на Мина, и омега мог бы поклясться, что видит в глазах этого огромного, устрашающего вида альфы сочувствие. — Будь хотя бы немного покладистее. Он ведь убить тебя может. Мой босс не тот человек, которому можно что-то доказывать. Не стоит, — Кайл с трудом смотрит на омегу. То, что этот хрупкий мальчишка — сумасшедший и немного «самоубийца», альфа понимает сразу, еще в машине, когда везет его на виллу. Но тот омега, который входит в эту комнату, другой. На этого Юнги, который сейчас сидит в кресле, невозможно смотреть без слез. Альфа отчетливо видит следы «работы» Намджуна на лице и на запястьях омеги. Но самый большой след, оставшийся после ухода Кима — это глаза Юнги. Они словно стеклянные и пустые, и Кайл ловит себя на мысли, что ему даже страшно подумать, во что превратится Мин, если тот огонек, те искры и неприкрытый вызов в глазах к нему не вернутся. Омега заканчивает уборку, и оба посетителя покидают так и не двинувшегося с места Юнги. Через пару минут приносят завтрак, и омега, поставив поднос на стол, интересуется не нужно ли ему что-нибудь из аптечки. Получив отрицательный ответ, уходит. Мин к еде не притрагивается, но горько усмехается, заметив, что все приборы на подносе пластиковые. Весь день омега проводит, слоняясь по комнате и зализывая свои раны. Ближе к вечеру снова приходит Кайл и клянется не покинуть комнату, пока Мин не поужинает. Юнги не понимает такого резко поменявшегося к себе отношения альфы, но все равно, даже нехотя, пихает в себя ризотто, лишь бы альфа ушел. — Боишься, что любимый питомец босса помрет с голоду? — не сдерживается и язвит Юнги. — Даже вилка, блять, пластиковая. Не переживай, я себя и пальцем не трону, но твоему боссу зубами глотку раздеру. Обещаю. Альфа долго и громко смеется. Потом утирает выступающую от смеха влагу в уголках глаз и внимательно смотрит на Мина. — Ну, наконец-то, а то я думал, что все: ты теперь нежный и обиженный на весь мир омега, — Кайл еле говорит сквозь смех. — С возвращением. — Чего ты возишься со мной? Я не хрустальный, не рассыплюсь, — омегу обижает смех альфы. — Ты мне мою омегу напоминаешь, — уже серьезно говорит Кайл. — Дома он меня доводит своими выкидонами, а тут — ты. Только не нападай больше на босса. Я очень не хочу хоронить тебя. Ты ему кровь вчера пустил. Обычно после такого не живут. А ты жив и здоров, и тебя даже вкусно кормят. Будь добр, убери коготочки на время. Я так понимаю, ты тут, как гарант. Вот только гарант чего — не знаю. Придет время, и он тебя отпустит. И лучше тебе выйти отсюда на своих двоих, а не в черном пакете, — Кайл заговорщически подмигивает Мину и, схватив поднос с уже пустой тарелкой, выходит. Юнги взбирается на кровать и решает поспать. Кайл начинает ему нравиться, он напоминает чем-то Линка, и Мину даже легчает после разговора с ним. Так проходит неделя. Юнги по кусочкам собирает себя и уже почти перестает дергаться каждый раз, когда поворачивается ручка двери.