Monster in me

Your insights

Юнги теряет счет дням, проведенным в подвале. Он ни с кем не общается. Ему по расписанию приносят еду, притом, каждый раз разные люди, и уходят. Мин оказывается несказанно рад, когда одним утром к нему приходит Кайл и говорит, что теперь все будет по-старому, и альфа сам будет за ним присматривать. Он долго благодарит Мина за то, что тот вступился за него, и передает ему благодарность своего омеги. Все эти дни глубоко в душе альфа мучается. Кайл подозревает, чего Мину стоит его помилование. После того, как омега рассказывает ему все последние события, они долго сидят вдвоем на полу на матрасе и курят. Кайл заботится о том, чтобы омеге принесли нормальную постель, сам втихаря таскает к нему сигареты и раз в день сопровождает Юнги в душ. Мин сам у него больше ничего не просит. Омега прекрасно помнит тот риск, под который попал альфа после его звонка отцу. Повторения этой истории Юнги не хочет. Кормят омегу отвратно, никаких изысканных блюд и вкусняшек, как это было наверху. Зато Кайл почти каждый день таскает ему шоколадки и печенья, которые тот с огромным удовольствием уплетает. Раны и ушибы заживают. Физически Юнги ничего не беспокоит. Но внутри все так же живет поселившееся там с момента похищения чувство безнадежности. И Мин уже почти смирился. С утра омегу выводят из подвала, чтобы отвезти в больницу. Юнги с удивлением обнаруживает, что все это время был не в подвале виллы, а в каком-то другом особняке. Как говорит потом в машине Кайл, омега находится в особняке Намджуна в столице. Юнги мысль, что пусть он и в заточении, но так близко от своей семьи, только радует и греет. После повторного осмотра и рентгена, гипс с пальца омеги наконец-то снимают. Обратно Мин едет в машине с Кайлом. Чем ближе они подъезжают к особняку, тем грустнее становится омега. — Не грусти, ну, пока ты был в больнице, я тут купил тебе целый пакетик твоих любимых шоколадок с соленой карамелью, — альфа пытается приободрить раскисшего парня. — Не хочу в этот подвал. Я бы сейчас все отдал ради того балкончика с видом на море, — грустно вздыхает омега. — Хотя, какая разница. Тюрьма — есть тюрьма. Я одного не понимаю, почему он уже не избавится от меня. Неужели он все еще не выбил у отца все, чего хотел. И почему он вообще не убьет меня, — сокрушается Юнги, провожая взглядом пейзаж за окном. — Я не думаю, что он хочет от тебя избавляться. Когда ты упал перед ним на колени, я испугался. За тебя. Я был уверен, что меня казнят, но после твоего выхода — я думал казнят нас обоих. Но он не тронул тебя. В смысле он даже пошел на поводу. Ты же его не знаешь особо. Но это впервые так. Впервые он позволил себе передумать только потому, что кто-то его попросил. Я до сих пор каждый раз с ужасом прокручиваю в голове ту сцену и все больше убеждаюсь в том, что, возможно, ты многого не видишь или не хочешь видеть. Если бы Ким Намджун хотел тебя убить — ты бы уже был мертв. Это однозначно. — Он просто упивается своей властью надо мной. Обращается со мной, как с игрушкой. Делает больно. Посмотри на меня, — Юнги еле контролирует дрожь своего голоса. — Кто я? Что я? Мальчик для битья? Тот, над кем можно безнаказанно издеваться только потому, что я омега, и не могу дать сдачи? Я ненавижу его. От всей души, от всего сердца. Я желаю ему мучительной смерти, и очень надеюсь, что именно я буду ее причиной, — Мин опускает стекло и закуривает. — Ты, конечно, сейчас на меня разозлишься. Но почему бы тебе не убрать коготочки и не подпустить его к себе? Попробуй. Хотя бы ради своей безопасности. Пока ты живешь у него. Чтобы не было больше переломов, изнасилований и показательных наказаний. Я сам себя сейчас за эти слова ненавижу. Но я уверен, пойди ты ему навстречу — он смягчится, и ты, как минимум, будешь жить внутри особняка, а не под ним. — Нет. Лучше я сдохну. Но руку к этому чудовищу я не протяну. Я никогда не забуду то, что он сделал с тем парнем. Он монстр, и он меня ненавидит не меньше, чем я его, — Мин выбрасывает окурок и поворачивается к Кайлу. — Я так не думаю. Не думаю, что он просто так вернул меня сюда к тебе и якобы даже не подозревает о том, что более половины его запретов мы с тобой уже нарушили, — хмыкает Кайл и выруливает на главную трассу.