Monster in me

Your secret places

Ликовать и радоваться Чжуну не дает страх. Сегодня президент в присутствии первых лиц государства и представителей медиа подписал долгожданный документ, призванный ощутимо понизить оборот наркотиков в стране. Церемония подписания давно закончилась. Чжун сидит в одиночестве в своем кабинете и не реагирует ни на один из телефонов, куда беспрерывным потоком поступают поздравления. Чжун, как и положено президенту страны, ставит во главе всего свой народ. Вот только никакого восторга и даже минимального удовлетворения тем, что он наконец-то достиг того, к чему стремился последние десять лет, нет. Никаких приятных эмоций Чжун не чувствует. Все, о чем думает мужчина — это какой следующий шаг предпримет Намджун, и как его опередить. От мыслей и внутренней борьбы Чжуна отвлекает звонок на мобильный со скрытого номера. Еще не ответив на вызов, президент знает, кто именно ему звонит. — Поздравляю, господин президент. Это успех, — язвит Ким на том конце трубки. — Сомневаюсь, что ты позвонил только, чтобы поздравить, — холодно отвечает ему Чжун. — Правильно сомневаетесь. Я еще поздравлю вас лично, обещаю. А пока, наслаждайтесь теми несколькими спокойными деньками, что у вас остались, — ухмыляется в трубку Ким и сбрасывает звонок. Чжун отбрасывает трубку в сторону, откидывается на кресло и прикрывает веки. Страх своими мерзкими щупальцами обхватывает горло и душит. Чжун физически чувствует, что задыхается и расслабляет галстук. Президент просит секретаря вызвать к нему главу президентской охраны, и впервые за столько лет позволяет себе выпить пятьдесят грамм коньяка на рабочем месте.

***

Маршрут побега Юнги рассекречивают. Он уже выслушал ругательства от Ши Хека и, понуро опустив голову в свою чашку, считает пузырьки на кофе. Настроение было ниже плинтуса. Омега понимает, что происходит какой-то пиздец, иначе бы отец не ходил весь на нервах и, вообще, не сажал бы всю семью под домашний арест. К тому же идея с арестом, судя по всему, бесит только Мина. Джин уже почти приходит в себя. Это становится заметно по участившимся нападкам на Юнги и желанию во всем угодить отцу. Мин знает, что с утра отец чуть ли не совершил революцию и подписал какой-то суперважный документ. Ши Хек все утро лично печет торт в эту честь, не без помощи, конечно, своего любимого сына. А Мин, продолжая пялиться на черное дно своей чашки, придумывает очередной новый маршрут побега из этой «тюрьмы». Мин не понимает, почему он должен отвечать за действия своего отца и лишаться свободы. Омега сам обычно лишает себя свободы только на время течек, которые длятся максимум неделю. Парня от раздумий отвлекает влетевший на кухню Чонгук.Чон коротко здоровается с Джином и Ши Хеком и, схватив Мина за руку, тащит в сад. Юнги с удовольствием покидает кухню, где косые взгляды его родных уже словно просверлили в нем дыру.— Что за фигня? Меня раз пять обыскали, пока не впустили к вам. Плюс, у вас куча охраны что снаружи, что во дворе, и все вооружены до зубов, — выпаливает Чон и роется в тайнике Мина в поисках зажигалки.— Да блин, сам не знаю. Все на ушах стоят, а меня считают слишком маленьким, чтобы ввести в курс дела, — Юнги выдергивает уже прикуренную сигарету из пальцев Чонгука и жадно затягивается. — Вдобавок ко всему, я пока под домашним арестом. Или я придумаю новый маршрут побега, или придется ждать, когда отец смилостивится, — понуро добавляет Юнги.— Вот же черт. Что же мы делать будем? Я что, к тебе тупо в гости ходить буду? — возмущается Чон.— Ага, и передачки таскать будешь. Сигарет всего две пачки осталось, и, будь другом, подгони бутыль вискаря, а то Ши Хек засек, что я таскаю у отца в баре, — Юнги тушит окурок о землю и прислоняется к дереву.