Monster in me

Your attitude

Чонгук потягивается на постели и притворно злится, когда Техен притягивает его к себе и увлекает в сладкий поцелуй. Альфа целует долго и нежно, по ходу полностью подминает омегу под себя и придавливает к постели. — Какой же ты ненасытный, — бурчит Чон и с удовольствием подставляет ему шею для поцелуев. — Тобой насытиться очень сложно, — усмехается Ким и легонько кусает его за ключицу. Чонгук обвивает ногами поясницу альфы, трется об него и целует сам. Омега словно плавится в руках, выгибается, сильнее прижимается к нему. В дверь звонят. — Блять! — злится Ким. — Ты кого-то ждешь? — Вроде нет, — омега пытается вылезти из-под него. — Тогда лежи, я тебя и сегодня из постели не выпускаю, — Ким проводит языком по шее омеги, поднимается вверх и влажно целует в губы. Чонгук зарывается пальцами в волосы альфы и оттягивает его голову назад, заставляя смотреть на себя. — Я уже не помню, сколько раз мы это делали за ночь, ты мне спать не давал. Так что перестань капризничать, слезь с меня, мне надо открыть дверь. Техен уже несколько месяцев знает эту омегу, но удивляться ему не перестает. Чонгук — ребенок и ведет себя по-детски, чем сильно пугает альфу, который считает, что без присмотра этот ребенок пропадет. Но иногда, в такие моменты как сейчас, обычно игривый и капризный омега превращается в серьезного и знающего чего хочет парня, и тут уже лучше его послушаться. Альфа откидывается на спину, не скрывая вздоха разочарования, и лежа следит за тем, как в спешке Чонгук натягивает шорты и майку. Омега, на ходу поправляя майку, идет к двери и открывает. На пороге стоит Юнги. — Можно мне войти? — спрашивает Мин и нервно топчется на пороге. — Конечно, — Чон хватает его за руку и сам втягивает в квартиру. — Я просто растерялся немного, не ожидал тебя увидеть, не думал, что ты вернешься... Ты же у Намджуна был... — Чонгук не договаривает и, проследив за взглядом Мина, видит прислонившегося к двери и одетого в одни брюки Техена. — Понятно, я вам помешал. Но я все равно не уйду, мне надо выговориться. Так что пусть он уходит, — Мин кивает в сторону альфы и смотрит на Чонгука. Омеге думать времени не надо. — Так, ты идешь на кухню и варишь кофе, — говорит Чон другу. — А ты одеваешься и уходишь, — омега подходит к Техену и, взяв его за руку, тащит в спальню. — Я не понимаю, у него ведь была течка. Намджун сорвался к нему как угорелый и все эти дни провел с ним. Какого хрена его омега шатается тут и не дает мне провести время со своим, — злится альфа, пока Чон пытается вспомнить, куда они ночью швырнули его рубашку. — Личная жизнь моего друга мешает мне наладить свою, — не успокаивается Ким. — Хватит ворчать. Был бы твой друг нормальным, то Юнги бы сейчас не выглядел так, словно призрака встретил. Этот урод опять, видно, что-то выкинул, — Чон наконец-то достает рубашку из-под кровати и передает Техену. — Неправда. Это твой друг — истеричная омега, видно, опять довел моего. Я поеду к Намджуну. Вечером приеду к тебе, и спать ты не будешь, поэтому отоспись за день. Если Юнги останется у тебя, то я тебя заберу к себе, — альфа поправляет воротник рубашки, целует Чонгука в губы и выходит из спальни. Бросив, проходя мимо кухни, «Пока, злюка» Мину, альфа выходит за порог. Чонгук, заперев дверь, идет на кухню. — У тебя почти не осталось собственного запаха, — Чон проходит к шкафчику и достает кружки. — Он все-таки сделал тебя своим. — Он предложил мне стать его любовником, — горько усмехается Мин и смотрит неподвижным взглядом на плитку шоколада на столе. — А я дурак. Мне показалось... показалось, что он другой. Что он мой и только мой. Что он что-то чувствует ко мне. Ну да, чувствует: развлечься хочет, пока я ему не надоем. Пиздец какой-то... И, кажется, мне никогда не было так плохо. — Вот же скотина. Мне Техен сказал, что вы вместе, и что у тебя течка началась, и я сразу успокоился. А тут вот что, — Чон разливает кофе по чашкам и садится напротив друга. — Я смотрю, вы прям вместе, — Юнги делает глоток обжигающего напитка и смотрит на Чона. — Ну, мне хорошо с ним, — мнется омега. — Он вроде работает над своими собственническими замашками, и вообще, ну, не знаю, он мне сильно нравится. — Да все нормально. Пусть только не обижает, он просто с тем уродом дружит, и я беспокоюсь: вдруг они похожи. А все, что у меня с Намджуном произошло, я переживу. Я уже привык. Мне надо Элу позвонить, извиниться и, думаю, начать искать новую работу, — Юнги тянется к своему мобильному и набирает своего уже бывшего работодателя. К удивлению омеги Эл не кричит и не ругается. Жалуется немного на внимание прессы и вопросы полиции. Потом, по его словам, все равно приезжают какие-то люди и сами со всем разбираются. Обратно на работу — на заправку — Эл Юнги не зовет. Но обещает устроить его к своему брату в центре. У него там якобы цветочный магазин, и нужен помощник. Юнги долго благодарит омегу, и даже готов прослезиться от заботы чужого человека. Так как на месяц вперед квартира омеги оплачена, он обещает Чонгуку зайти позже и едет к себе.