Я боюсь

Part 1

    Следовать мечте на протяжении всей своей жизни всегда тяжело, так как, пытаясь схватить эту синюю птицу, принадлежащую тебе по праву, ты чувствуешь, как твои руки сковывают цепями ярлыков, негативных слов и насмешливых взглядов, направленных на туже птицу и на твои отчаянные попытки поймать её. Сколько раз мы слышим, что это пустая трата времени – гоняться за мечтой? Сколько раз мы слышали издевательские смешки? А сколько непреодолимых преград стояло на нашем пути? Бесчисленное количество. И все зависит лишь от нас: пройдем ли мы все эти испытания, выдержим все отравляющие душу ухмылки или опустим руки под навесом социальных цепей и никогда больше не взглянем на синих птиц, ожидающих своей счастливой клетки.

    Потеряв мечту однажды, ты забоишься вновь поднять голову вверх и встретить этих птиц, играющих в небе. Тебя окутывает вакуум страха и неуверенности, заставляя опустить взгляд и продолжить идти в серую реальность и следовать человеческим законам и рамкам. Иногда спотыкаясь от резких толчков и оглушающих звонов цепей, что держат такие же серые, как вся твоя безоблачная жизнь, люди, держащие эти социальные цепи и заставляющие тебя подчиняться им.

    Сокджин был одним из тех мальчиков, потерявших мечту. Его синяя птица была для него самой прекрасной, которую он когда-либо мог видеть. Она искрилась золотым светом и издавала свой тонкий голосок, создавая невообразимо нежную мелодию. Услышав её однажды, Сокджин забылся в ней, не переставая петь и наслаждаться ею.

    Прекрасное пение было дано Сокджину с самого его рождения, когда его младенческий голос прозвенел с самым первым вдохом на земле. Будучи трехмесячным ребенком, страдающим от колик в животе и прорезывающихся зубов, Сокджин мог успокоиться только под чье-нибудь пение или просто музыку, что как будто создавала ауру умиротворения и спокойствия вокруг него и унимала боль, отчего малыш быстро затихал и прикрывал свои большие искрящиеся карие глаза.

    Стать прекрасным певцом Сокджину было предрешено с самого его рождения. Это было его волшебным даром, который развивался с каждым прожитым мальчиком годом, делая его голос сильнее и нежнее одновременно, а красота его пения была такой же, как и сам Сокджин. Никто не сомневался, что этот золотой ребенок добьется многого, но источником успеха люди считали не его чарующий голос, а Институт бизнеса и правоведения, в который родители мальчика решили отдать еще тогда, когда ребенок только учился читать.

    В десять лет Сокджин сам решил, кем он хочет стать, написав об этом сочинение по корейской литературе, а в пятнадцать лет он впервые поссорился со своими близкими людьми. Отец и мать были для него единственной поддержкой, но, как оказалось, это был лишь реалистичный сон, из которого он никогда не хотел выходить. Реальность обрушилась на него тяжелым камнем, придавив к земле, но, попытавшись сопротивляться, он только содрал свою кожу, оставив ужасные кровоточащие ссадины. Птица улетела, как разорвался лист с так и не подписанным контрактом от крупнейшей музыкальной компании....

    На голос была наложена печать молчания. Больше из уст Сокджина не доносились греющие слух мелодии, а взгляд бледно-карих глаз опустошенно скользил по экзаменационному бланку, смотря то на белое пространство, то на темные чернила. Сокджин подумал, что этот лист олицетворяет его жизнь. Черно-белая, унылая и такая же пустая, как его потухшие глаза.

    С улетевшей синей птицей исчезла и уверенность в себе и своих силах. Появился непонятный страх, мешающий произнести хотя бы одно слово громко и без запинки. Глаза начинали разбегаться, не смея сфокусироваться на чем-либо еще, кроме ярко выделенных презрительных усмешек на лице каждого человека, обратившего внимания на него. Голова неосознанно опускалась вниз, а пухлые губы прикусывались до такой степени, пока Сокджин не вздрогнет от отрезвляющей его боли. Затем Сокджин просто позорно сбегал, стараясь не слушать смешки и все перешептывания, направленные в его сторону. Однако разъедающие мысли в его голове не просто так унять, а слышимые слова и печальные картинки своего очередного проигрыша выкинуть из памяти.

    Лишь тогда, когда парень был в своей комнате, оставаясь в полном одиночестве, зарытый глубоко в душе Сокджина дар подавал свои признаки существования и отчаянной надежды на скорые изменения в жизни обладателя золотого голоса. Каждый шорох пугал синюю птицу, каждый посторонний звук, однако она садилась на ветку и наблюдала, как в холодных звездах темного неба светились глаза Сокджина, мурлыкающего непроизвольную мелодию, вырывающуюся из его уст. Только скрипнут половицы под тяжестью чьего-то веса за дверью, ведущую в комнату парня, птица срывается с ветки и улетает прочь, а Джин резко замолкает и вновь садится за ненавистный учебник по экономике.

    Удивительно, что птица не оставила своего обладателя...