10 СекунД

VIII

— Нет, нет, нет, нет, нет! Хорошие собачки, фу!

Я ускорился, насколько есть мощи. С каждым моим движением собаки всё быстрее и быстрее приближались ко мне. Я понял, что если не оторвусь от них в течение двух минут, мне крышка.

Вдруг меня осенило. Если на одной из развилок леса повернуть направо, то через минуту, я выбегу к пригородной железнодорожной станции. Эта мысль меня подбодрила, и я помчался к ней.

Собаки гавкали, скалились, и казалось, что вот-вот они вонзят в меня свои острые, как бритва, клыки.

Я свернул к железнодорожной станции, и она уже была в поле моего зрения. Секунд тридцать мне понадобилось на то, чтобы добраться до неё. И, по счастливому случаю, на станции стоял пассажирский электропоезд.

Я вбежал в закрывающиеся двери. Теперь я находился в полной безопасности. Прислонившись к окну всем телом, я наблюдал, как на дверь кидаются здоровые и озлобленные овчарки.

— Фух, пронесло.

После того, как поезд тронулся, я стёр пот со своего лица и прошёл вглубь вагона, где уселся напротив окна. Людей в вагоне было мало, человек десять-пятнадцать. Я сидел и размышлял, почему всё это происходит со мной? Возможно, это очередной розыгрыш отца. А если нет? Что если это всё взаправду? Но что я такого им сделал? Ведь я не совершал никаких преступлений. Самое плохое, что я сделал в своей жизни, это выпрыгнул из окна средней школы для того, чтобы покурить на переменке. Все мы были детьми и постоянно экспериментировали, пробовали что-то новое. Главное — вовремя остановиться, понять, что плохие привычки ни к чему хорошему не приведут. Удачно выкурив сигарету, я вернулся в школу через парадный вход, но... не тут-то было. На входе стоял весь административный состав школы, а это: директор, завуч, социальные педагоги, и в придачу психолог. В конце концов, никто не сжалился над моим проступком, и социальный педагог решил вызвать участкового, который после своего прихода успешно составил протокол и передал все материалы в комиссию по делам несовершеннолетних. Вот, в принципе, и вся процедура, оставалось лишь уплатить небольшой штраф и ужасно себя почувствовать после попадания под взгляд любимой мамы.

Поезд очень быстро проносился мимо маленьких деревушек и глухих лесов. Я смотрел сквозь стекло и перебирал в голове все возможные пути развития дальнейших событий. Друзей я не имел, ведь отец постоянно ограждал меня от общения со сверстниками. Говорил, что рассчитывать всегда нужно только на себя, ни на кого более. Для него дружба — это как некий завянувший цветок, который никогда не расцветёт и не станет идеальным. Всё, во что он верит, —это в идеал своего гения.