Осколки Прошлого

Глава 3. Ночная Гостья

У меня такое чувство, будто ты за эти три месяца стала, по крайней мере, на пять лет старше - так ты изменилась. Ты стала на пять лет красивее. И на десять лет опаснее.

Э. Ремарк "Триумфальная арка"

Я резко вскочил от какого-то грохота. Опять Рудигер где-то нашкодил. Ух, попались мне, полосатый зверюга! Уже готовый высказать ему пару добрых словечек, я разглядел истинную причину шума - покосившуюся книжную полку, подле которой валялся не один десяток книг. Вдруг, полка начала выравниваться, рядом с ней я приметил силуэт... Женский силуэт... Я вспомнил свой сон и его главную героиню, поэтому потёр глаза, в надежде избавиться от моего столь сильного воображения. Но силуэт вдруг воскликнул: - Привет, Вэриан, давно не виделись! - и что главное, на голову силуэта упала книга. Нет, это не могло быть обычное воображение. Я не поверил собственным ушам. В моей памяти навеки отпечатался этот самый голос, который заставляет моё сердце бежать галопом от одного хоть малейшего его звучания. Опять всё свалив на ночной кошмар, я чиркнул спичкой и зажёг свечу. Хорошо, что я не додумался взять её в руки, иначе бы после увиденного мною позже, подсвечник моментально бы выпал из них, и кто знает, что бы случилось потом. Подняв свой взгляд на силуэт, слегка освещаемый огнём свечи, невольно я остолбенел. Передо мной, в паре шагов, обняв книжную полку, стояла она. - Кэсси?! - в моём возгласе смешались непонимание, ликование и сомнение в действительности. Девушка сдавленно улыбнулась и покраснела. Нелепое положение и украшавшая ей голову "Алхимия для начинающих" придавали ей такой смешной вид, что даже и не верилось, что стальная леди может оказаться в таком положении дел. Не в силах сдерживать более смех, я расхохотался в голос. - Кэсс, что ты делаешь ночью, в Короне, в моей комнате, обнимая книжный шкаф? - улыбка не сходила с моих губ, а я просто радовался, с долей, конечно же недопонимания, что моя гостья реальная и мне не снится. Девушка покраснела ещё больше. Кэсси становится такой милой, когда смущается. - Вэриан... Извини, я случайно... Всё здесь разрушила... - начала было она оправдываться, разглядывая масштаб разрушений и выпустив из объятий полку. Но вдруг книжный шкаф резко накренился и стал падать прямо на неё, а смущённая ночная гостья потеряла свою привычную бдительность. Я ж, напротив, моментально среагировал. Подбежав к ней, я прижал её к себе, тем самым подставив свою спину под полку, и эта мебель, будь она проклята, со всего размаха ударилась о мою спину углом. Я взвыл от резкой боли и, не отпуская Кэсси из объятий, повалился на пол, попутно став придавленным и книжным шкафом, и девушкой. Раздался ещё один грохот. Мне казалось, что сейчас весь этаж сбежится к нам в комнату, дабы узнать причину шума, который в несколько раз превышал привычные для меня и моих соседей скрипы и скрежеты моих устройств, звуки разбитого стекла или ещё чего-то в том же духе. И, если признаться честно, сейчас мне было всё равно на всё и на всех. Ещё не до конца проснувшийся, я, как это бывает у всех, витал в своих мыслях, озвученных во сне и недавних воспоминаниях. Для меня перестал существовать весь мир, кроме моей лаборатории, ведь помимо полки, предательски успевшей уже отдавить мою левую руку, на мне лежала та, о ком я так долго думал и переживал, та, которая стала причиной моих недосыпов и ошибок в расчётах. По-видимому, Кэс сама не разобралась ещё в произошедшем, поэтому никакие попытки встать она не предпринимала. Мне, ещё не очнувшемуся от мечтаний и сновидений, которые переросли в непонятную и сложно объяснимую череду событий наяву, хотелось просто продолжать так лежать, ни о чем не думать и просто обнимать Кэсси ... Но из непонятного, но приятного чувства умиротворения и непринуждённого спокойствия меня мигом вызвали в реальный мир последующие обстоятельства. В коридоре послышался топот и шаги. Спустя пару секунд распахнулась комнатная дверь, чуть не сбив ещё один шкаф, придвинутый к ней, но обошлось без новой порции шума от падения. Хотя к наступившей резкой тишине, вскоре добавился гул от недовольных голосов людей. В дверь мигом влетело человека четыре, с холодными, грозящими лицами и горевшими от злобы глазами. Понятное дело - кто ж не расстроится, если его разбудить посреди ночи ужасным грохотом? Но когда ж посетители зашли в глубь комнаты и увидели очень... Странную ситуацию, без вопросов, осыпав меня и мою гостью на прощание парой колких словечек, тут же покинули лабораторию. Только после этого Кэс, побагровев ещё сильнее, предприняла попытку встать и, к моему огорчению, она вышла удачной. Без лишних слов и с опущенным взглядом она взялась за край шкафа и чуть приподняла его. Этого действия было достаточно, чтобы я смог выползти из-под этой злосчастной мебели. Затем я постарался встать, но, в отличие от Кэсси, почувствовав резкую боль в спине, я скорчился и опять рухнул на пол. Лицо Кассандры омрачилось. Она подошла ближе, присела, схватила меня за руку и потянула вверх. Собравшись силами, и преодолев очередной припадок боли, мне всё-таки удалось подняться, и присесть на кровать, не без её помощи. Сотня новых мыслей чувств, появившихся после стольких неловких и необычных ситуаций, успевших уже изрядно перемешаться между собой, вызывали внутри меня непереносимую какофонию. Но я попытался собраться мыслями. От чего наступила неловкая пауза. Гостья решила первой нарушить наступившую вдруг резкую, после стихших в коридоре дворца голосов недовольных людей, тишину: - Прости, Вэриан... Я не знаю, как так всё получилось - взгляд её зелёных глаз устремился в пол. Я же напротив, поднял взгляд на неё и начал проводить сравнение новой Кэс с той, которая отложилась у меня в памяти. К счастью, всё что изменилось в этом приятном до боли образе, была только прическа - свои коротковатые до плеч волосы она обстригла на столько коротко, что из-за пепельно-черных волос стали выглядывать её ушки. Как же мне её не хватало всё это время. Улыбка обретенного наконец-то счастья не сходила с моих губ. Пусть и не до конца понятно каким образом. - Ничего, Кэс, подумаешь, шкаф упал, с кем не бывает? - я постарался утешить девушку. Но она стыдливо молчала, не решаясь даже взглянуть на меня. Тогда ж, преодолев новый порыв боли, я встал, подошёл к ней и нежно обнял: