Опиум

12

— Проходи, не стесняйся и чувствуй себя как дома.

Чонгук неловко перешагивает порог старого, но нового для себя, дома, мнётся, не зная даже что и сказать. Стоит ли благодарить? Да, несомненно. Но не сейчас. Сейчас не время.

— А... как мне лучше к вам обращаться?

— Дома называй меня по имени. На людях никак не зови. Я — Чимин, можешь обращаться на «ты».

Чонгук кивнул и прошёл за своим новым работодателем к маленькому столу посреди комнаты.

— Ну рассказывай, почему ты ушёл от своего прошлого хозяина? — положив перед Чоном тарелку с найденным горохом, интересуется Чимин.

Дом у Чимина небольшой, одна просторная комната с обшарпанными стенами и старой помойной мебелью.

Вечер проходит в приятной неформальной обстановке, где один выступает в роли рассказчика, а второй внимательно слушает, комментируя и задавая встречные вопросы.

Чонгук, как можно было понять, замкнутый в себе и боящийся выйти за рамки, юноша. Почему-то именно над ним решила позабавиться судьба. Чонгук — трудяга. Часто, он даже поесть не успевал из-за большого объёма работы. Он не жаловался, в принципе и не должен. Хочешь жить? Выживай! Хочешь есть? Доставай!

Мать бросила, отец пьянчуга, растущий брат, отсутствие финансов, проблемы, долги. Будь на месте Чонгука кто-то другой, давно бы утопился, обвязав шею верёвкой с булыжником. Но Чонгук не такой. Он думает не о том, что несчастен, беден и никому до него нет дела. Ведь он по сути, даже сам о себе не думает. Он думает лишь о других...

Если Чонгука не будет, кто позаботится о Чонине? Кто удостоверится в том, что отец ещё жив и Чонин дома не один? Кто поможет господину Ким Тэхёну? Ким Тэхёну? Тэхён...

Ах, он такой невероятный. Хоть и грешит издеваясь над чувствами Чонгука, но, Боже, какой он невероятный.

Может на самом деле его и не существует вовсе? Просто Чонгуку всё это померещилось... Да, точно, так всё и было. Иначе как объяснить себе то, что слово «красота» приняла человеческий облик? Так ведь не бывает, верно?

<center>***</center>

Он не находит себе места уже третьи сутки. По ночам ему снится один и тот же сон, с родни кошмару.
Бродя по таинственному саду, где трава золотом блестит, растения песни поют, а ветер кожу целует, он натыкается на сгнившее, покрывшееся множеством трещин, с расколотым по середине дуплом, сухое дерево. Оно никак не сочетается с пейзажем вокруг, но при этом становится на центральный план. Корни дерева торчат из-под земли, как будто кто-то специально пытался вырвать их. Дерево всё ещё держится, стоит на месте, а вокруг него тишина.