Маша и ведьмак

Глава 31

Совет собрался в центре шатра, за круглым столом, исписанным магическими знаками и именами умерших членов совета. Все они считались полноправными участниками, за них говорила природа, - ветер, горы, лес, - им делали подношения в начале каждого совета. Сейчас Радом лил на стол молоко, смешанное с медом и бубнил заклинания. Маша сидела в одном из трех кресел, за ее спиной стояли Руслан и Юлиан. Неман пытался кокетничать с молодой ведьмой, но встретившись взглядом с Радоном, примолк.

- Судьба Предгорья требует определения, - взял слово оборотень. - Не жить двум медведям в одной берлоге. Антоний ведьмак провозгласил себя посвященным на священном дубе и начал войну против меня, живого вожака! Не бывало такого, - он глянул на Машу, ища я его глазах тревогу или возмущение, не увидев ничего, добавил. - Если один из нас не умрет, эта земля утонет в крови и распрях, человеческих и наших. Что будем решать, господа... и дамы?

Ветер и снег гудели за пределами шатра, порываясь проникнуть внутрь, сказать свое слово. Совет не находил подходящих слов, поэтому пауза затянулась. Ерзая в кресле, Неман поглядывал то на Радона, то на Марью, разгадывая их настроение. Маша, подавшись вперед, положила руки на стол, как делала при отце, невинно, доверчиво пошевелила пальчиками, будто лепила и лелеяла некую светлую идею, - и подняла глаза на Радона с долгожданными словами:

- Я хочу, чтобы все закончилось миром. Это моё желание!

- Дележ власти на одной территории не предполагает мира, госпожа ведьма, - прошамкал Неман, не снимая медицинской маски. - Лучше уговорите вашего... муженька, или кто он вам там, примириться с Радоном. Хотя я не верю, что два самца послушают одну самку. В природе такого не бывает...

- Не нынче, завтра я убью Антония, и буду пить из его черепа вино, - заговорил Радон, так и не присев в свое кресло. Он стоял, слегка склонившись над столом, освещенный светом толстых свечей, горящих в медном канделябре. - Такие, как он не должны жить, потому что жить по правилам они не могут!

Маша неотрывно смотрела на оборотня, и страх скользнул по ее телу сотней змеек. Смелость она растеряла еще по дороге в стан оборотней. Антоний, провожая ее, был серьезен, даже мрачен, отчаянно захлопнул дверь джипа и долго смотрел вслед уезжающей Маше. Единственно, что он мог сделать это сложить из своих пальцев треугольник, - знак защиты.

- Это неправильно, убивать исподтишка, - Маша вскочила с места, не сдержавшись. Украшение у нее на голове мелодично зазвенели - Нужен честный поединок. Кто победит, тот и будет вожаком! Это справедливо, такое примут все... Деритесь, раз вы оба такие храбрые и упрямые!

- Хочешь, чтобы я свернул ему шею на твоих глазах?! - заорал оборотень, треснув крепко сжатым кулаком по столу. Стол жалобно скрипнул. - Я не против! Давай! Только согласится ли он? Здешние ведьмаки не отличаются боевыми способностями. Отец Антония все больше хитростью брал. Степана я укатал очень быстро! Желаешь посмотреть, как я убью полукровку? Зови его...

Последние слова Радон прохрипел, выплюнул, и бессильно уперся ладонями в стол. Все смотрели на него большими глазами, открыв рты от изумления. Вожак слов на ветер не бросал. Сказал - сделал. Предгорье ждало небывалое событие.

- Не надо меня звать. Я здесь! - раздался бодрый и молодой голос Антония. Ведьмак, откинув полог шатра, стоял в проходе на фоне беснующейся вьюги. - Никогда от тебя не прятался. Не в моей это привычке...