short love stories

у реки ханган пообещай мне, что это навсегда.

— спасибо, генерал чон. можете не беспокоиться, мы успеем до перестройки отряда на другой участок, — кланяется лейтенант ким сокджин начальнику, когда тот даёт согласие на прогулку. покидая кабинет начальника, статный и не то чтобы заметно отражающий в нескольких морщинках под глазами и на лбу тягость положения, в которое пришлось попасть, полгода назад направившись в самый эпицентр военных действий, через пару минут оказывается за спиной рядового и без лишних объяснений выдергивает его из компании других солдат. намджун огромными глазами смотрит на старшего по званию, и тот говорит ему: — десять минут на сборы в город. много с собой не бери, мы ненадолго.

— есть, лейтенант ким! — и по мгновению ока у молодого телефониста рука к виску взлетела и звёздочки в глазах, давно не появлявшиеся, загорелись.

на удивление, неприступный и такой холодный во всех действиях (кроме, кажется, взгляда, который порой искорками, скачущими между ними, как у разгорающегося костра во время привала посреди леса, выдавал его с потрохами) сокджин, хоть и будучи выше по положению, был близок ему в разы больше, чем остальные служащие. а влюбляться в него было одно удовольствие: лейтенант и на обеде якобы лишней корочкой хлеба поделится, и во время боя скажет спрятаться за спину, если враги зажмут в углу, а в ружье останется два никчемных патрона, и по ночам с ним было приятно встречаться на прохладном крыльце здания бывшей начальной школы, в котором приходилось ночевать, — протянет вторую сигарету и позволит встать рядом, а его уж слишком философские мысли для двадцати четырех лет польются в ночную тишину, сопровождаемую глухими ударами боевых снарядов где-то за тысячу километров.

намджун влюбился. он чувствовал это с каждой секундой, проведенной с лейтенантом наедине, всё больше; любовь, которая на время войны должна была отступить на второй план и позволить сердцу заполниться исключительно патриотизмом и жаждой победить, сковала его цепями и пустила душу в полёт, наполняя её вдохновением и верой в светлое будущее. будущее, рядом с хеном? скорее всего, ведь глядел на него старший сквозь пелену профессиональной прохлады по отношению к подчинённым так чувственно, так нежно, как ни на одного его сослуживца. одно подтверждение тому намджун запомнил так хорошо, что оно во сне к нему приходило: увидев его в саже и с порезом на щеке, когда часть отряда возвращалась с зоны боевых действий в южной части, сокджин начал неестественно нервничать, а удары его сердца, что билось от волнения часто-часто, намджун слышал за сотню метров. помимо того, что лейтенант благодарил несуществующего в его сознании бога за возвращение в отряд рядового, которых у него, казалось бы, целый взвод, он ждал момента, когда солдаты разбредутся, и у них возникнет минутка на разговор. и она возникла. конечно, джин холодно спросил:
— все в порядке? травм нет?
джун, пожимая плечами, подвинулся на своей койке, освобождая небольшое пространство для старшего, на которое он сразу же поспешил сесть, и с мягкой и такой успокаивающей улыбкой ответил:
— нет. если бы были, я бы сообщил медсестре.
— знаю я, как ты сообщаешь, — с привычной суровостью в голосе фыркнул тогда старший, уже не в силах держать себя в руках и во взгляде с трудом скрывая желание вцепиться в плечи младшего и крепко прижать к себе, с надеждой в эту же секунду открыть в себе сверхспособность и вылечить любимого от всех ушибов. — любишь в героя играть с закрытыми кровотечениями, идиот.
— да ладно вам, лейтенант ким, один раз же было! — не звучит никакой субординации в голосе, за что джин треснуть его был готов, будь в комнате кто-то ещё, но вместо этого из внутреннего кармана гимнастёрки достал йод и приказал:
— разворачивайся правой щекой, порез обработать нужно.