I found...

10. Двадцать первая заметка;

Примечания:

Время действия: настоящее (22/20/18 лет) с поправкой на то, что Дазай не покидал Порт и притащил туда же Ацуши. Накаджима - образ из ранобэ "Зверь".
Шипп: mafia!Ацуши/Акутагава, фоном Чуя/Дазай.
ER (Чуя/Дазай), ООС, пре-слэш для Ацу-Аку, и Акутагава ещё не знает, что Ацуши решил, что Рюноске должен принадлежать ему, и сделает для этого всё. Бедный (нет) Акутагава, беги!

Акутагава в бешенстве. Все считают, это его перманентное состояние, и не то чтобы это такая уж неправда. Разве что с поправкой на то, что вместе бешенства мафиози испытывает не исчезающее острое раздражение, постоянно подпитываемое нерасторопными подчинёнными, издёвками со стороны Дазая и навязчивым вниманием Хигучи. Все в Порту знают, что он парень дёрганый, нервный, мрачный и замкнутый. К нему не суются без дела, и с коллегами у Акутагавы чисто деловые отношения. У него нет друзей и нет приятелей, и парня это вполне устраивает. Для него одиночество есть полный покой и отсутствие раздражителей. Всё, что ему нужно для счастья, это здоровая сестра с улыбкой на губах под боком, и этого хватает, чтобы наполнить свой маленький мирок умиротворением. Проблема в том, что судьба не любит Акутагаву. Сначала у него было дерьмовое детство в трущобах. После на его голову свалился Дазай, и в настоящем Акутагава даже не уверен, было ли всё это на благо. Конечно, находиться под началом Главы Исполнительного комитета считается очень престижным, но Акутагава не только ученик, но ещё и груша для битья по совместительству. Любимая. Иногда он даже думает о том, что лучше бы тёмный гений никогда не объявлялся в его жизни, никогда не затаскивал в Порт. При таком раскладе Акутагава, вероятно, не дожил бы до своих лет, да и у Гин судьба сложилась бы куда печальнее, но... Но. Злополучное «но» есть в любой истории. Есть оно и у Акутагавы. Он терпел издёвки и шепотки за спиной, когда его только привели в Порт. Он терпел жестокое обучение и делал всё, чтобы ему и Гин жилось хорошо. Он утопил в себе желание держать сестру под боком, никогда никуда не отпускать от себя, и поэтому Акутагава Гин является в настоящем лейтенантом «Чёрных ящериц», что весьма неплохо для молодой девушки, и неважно, что все принимают её за парня. Так даже лучше, а то чует владелец расёмона, неугомонный Тачихара и вовсе из кожи бы вон вылез. Но чем Акутагава заслужил происходящее в настоящем, он понятия не имеет. Вероятно, стоит всё-таки вернуться к изначальной мысли о том, что это Дазай так изощрённо мстит парню за то, что Акутагава каким-то неведомым образом оказался в любимчиках Чуи, и тот предпочитает на все миссии отправляться с ним, если не требуется взаимодействие «Двойного Чёрного». Дазай очень жадный, очень собственник и очень не любит делиться. Проблема стоит прямо перед Рюноске. Белая шевелюра с чёрной прядкой в длинной чёлке. Высокая щуплая фигура, относительно широкие плечи, бесконечно длинные ноги и цепкие узловатые пальцы. У проблемы необычный цвет глаз, смешавший в себе золото и аметист, выразительная мимика лица и растянутые в противной елейной улыбочке губы, что явно было подцеплено у Дазая, который проблему и привёл. Проблему зовут Накаджима Ацуши. Он на два года младше, на два сантиметра ниже и тяжелее на сто килограмм своей непомерной наглости. Он Акутагаву раздражает, бесит, из себя выводит до несдержанного рычания, рвущегося из грудной клетки, до красной пелены перед глазами, но избавиться от него не представляется возможным. К огромному сожалению. - Надеюсь, вы подружитесь, - пропел Дазай, подпихивая новоявленного мафиози в спину поближе к Акутагаве, и удалился, эффектно взмахнув полами чёрного плаща. Акутагава своего нового подопечного, впихнутого насильно, честно пытался убить. Вот только способность Ацуши позволяет ему в клочья рвать расёмон, а мгновенное исцеление оберегает тело. Один раз Акутагава оторвал мальчишке ногу, но насладиться воплем боли ему не позволили. На волю вырвался тигр, загонявший Акутагаву до полного изнеможения, а после скрылся внутри своего носителя, который вновь твёрдо стоял на обеих ногах и смотрел на Акутагаву с вызовом и издёвкой, отчего мгновенно захотелось вырвать ему светящиеся звериные глазища. Вот и сейчас Накаджима неторопливо прохаживается по кругу вокруг Акутагавы, изрядно его нервируя, но только поделать с этим ничего нельзя. Рюноске на самом деле вымотан. Окончательно. Он выжат как лимон и даже не уверен, что сможет встать, потому что колени отваливаются, ноют, а голени сотрясаются лёгкой конвульсивной дрожью в мышцах от долгого бега, прыжков и перекатов. Расёмон хорошо в поддержке, в бою на дальней дистанции, но вот так лицом к лицу с противником иной категории сложно удерживаться на нужной планке. Дазай заявил, что Акутагава должен хорошо натренировать новичка, но что-то парню подсказывает, весь план его учителя состоял в том, чтобы планомерно и - главное - чужими руками загнать вставшего на пути к полному захвату внимания любви всей своей жизни ученика в гроб. Как будто Акутагава виноват в том, что Чуе спокойнее во время заданий с молчаливым напарником, а не острой на язык язвой, постоянно издевающейся и меняющей любой план боя в угоду своим прихотям и скуке. Но кого бы это волновало. Накаджима наконец-то перестаёт кружить голодной акулой и встаёт перед Акутагавой всего в двух метрах от него. И активировать бы расёмон, разодрать сволочь в который раз на куски, но Акутагава действительно пересёк рубеж. Он, поверженный, сидит на полу и даже кипящая в нём злость, ненависть и презрение к собственной слабости нисколько не помогают сдвинуть хоть один палец, напрячь хоть одну мышцу. А вот проклятый мальчишка выглядит так, будто только что пришёл, а не гонял Акутагаву целых четыре часа по тренировочному полигону. Растрёпанный правда, и глаза шало блестят, сглатывает часто, весь подёргивается в желании продолжить из-за бурлящего в крови адреналина, но у него разве что джинсы немного порезаны и на свободном вязаном свитере виднеются разводы крови из давно затянувшихся ран. Опустив голову, Акутагава смотрит на своё одеяние и едва слышно выдыхает сквозь сцепленные зубы. Застёжки плаща сорваны. Почти вся ткань порезана когтями тигра на ленты. Рубашка пропитана кровью из-за оставленных на рёбрах кровоточащих борозд: всего долю секунды упустил в попытке отклониться от атаки, и не успел. Воротник весь в складках и тоже залит кровью. В последний раз Акутагава выглядел так потрёпанно... Никогда. Никогда в жизни его не доводили до такого состояния. Никогда за всё время тренировок - если это вообще можно так назвать - с Дазаем он не чувствовал себя таким уставшим, вымотанным, готовым просто лечь и умереть к чертям. Что ж, великое дело его мучителя учителя продолжил притащенным им найдёныш и продолжил весьма успешно. Кое-как взяв своё тело под контроль, Акутагава поднимается-таки на ноги и встряхивает головой, будто это поможет избавиться от тихого звона в ушах. Хорошо же он приложился затылком при последнем падении. Одёрнув плащ - его жалкие остатки - парень задирает подол рубашки и впивается взглядом в борозды от когтей на коже. Выглядит рана чудовищно, но Акутагава знает: промыть, зашить, намазать мазью авторства Мори-доно, забинтовать, и недели через две уже можно будет позабыть. Судорожный выдох в стороне заставляет вскинуть взгляд. Акутагава едва сдерживает порыв отшатнуться, потому что Ацуши сверлит его таким взглядом, будто перед ним ароматный кусок мяса. Шикнув на взвизгнувшее чувство опасности, мафиози хмуро смотрит на медленно облизнувшегося Накаджиму, переводит взгляд на свой разодранный бок, и снова смотрит на мальчишку. - Эй, джинко. Ты куда уставился? - Уставился? - переспрашивает Ацуши и расплывается в сахарной улыбке. - На вас, разумеется, Акутагава-сан. - Какого чёрта, джинко? Что ты... Отшатнуться Акутагава не успевает. Ацуши в мгновение ока оказывается к нему вплотную и, вцепившись своими загребущими лапами в бёдра, шепчет хрипло в самое ухо: - Скажите спасибо, что только смотрю, а не трогаю. Пока. Оказывается, какие-то силы в Акутагаве всё-таки остались. Расёмон тонким чёрным штырём пробивает чужой бок. Задохнувшись от ослепительной вспышки боли, Ацуши отшатывается, схватившись за него ладонью и впиваясь глазами в начавшую пропитывать свитер кровь. Взгляд, которым оборотень одаривает Акутагаву, снова будит у последнего радар на опасность, но предпринять Накаджима ничего не успевает. Он только чуть подаётся корпусом вперёд для рывка, как входная дверь распахивается, и в зал заходит Накахара. - Надеюсь, вы уже закончили, потому что через полтора часа у нас с Акутагавой миссия, и к ней нужно подготовиться, - бросает рыжеволосый мафиози, подходя ближе. - Не думаю, что Акутагава-сан в состоянии отправиться с вами, - лучезарно улыбается Ацуши, мгновенно преображаясь в божий одуванчик. - Он так вкладывается в наши тренировки, что сегодня совсем выбился из сил. Может быть, вам лучше отправиться вместе с Дазаем-саном? - Как-нибудь без тебя разберусь, - зыркает на мальчишку не купившийся на его слащавую маску - опыт - Чуя и переводит взгляд на Акутагаву. - Ты как? - Сколько до выезда? - закашлявшись, уточняет Акутагава, запахивая плащ, насколько это возможно, потому что Накаджима снова начинает пялиться. - Двадцать минут на дорогу уйдёт. - Тогда всё в порядке. - Отлично. Эй, шкет, - оборачивается Чуя к Ацуши. - Сделай хоть что-то полезное и передай Хироцу-сану, чтобы подобрал людей в отряд поддержки. - Конечно, Накахара-доно, - кивает Накаджима и, окинув Акутагаву ещё одним жадноватым взглядом, покидает зал. Как только дверь за ним закрывается, Акутагава облегчённо выдыхает. Это не проходит мимо внимания Чуи, и он похлопывает младшего по плечу, цепким взглядом проходясь по его телу и оценивая повреждения. - Дазай притащил этого пацана не просто так. - Знаю. - Понятно, что он задумал, но я не могу помочь. Бинтованная сволочь уже все уши Мори-доно прожужжала на тему нового дуэта, который будет так же смертоносен и эффективен, как и «Двойной Чёрный». - Понимаю. - Я вижу, как этот пацан на тебя смотрит. Так, будто хочет сожрать со всеми потрохами. Не избавишься от него сейчас, влипнешь на всю жизнь, как я с Дазаем. Не в силах сдержаться, Акутагава нервно передёргивает плечами. Заметив это, Чуя негромко хрипло смеётся и убирает руки в карманы брюк, перекатываясь с пятки на носок. - Что делать будешь? - Не знаю, - помедлив, честно признаётся Акутагава. - Изначально хотел его на куски разорвать. Так и сделал, да только это животное непомерно живучее. Хотел голову оторвать, он точно не смог бы выжить, но решил повременить. Впервые встретил достойного противника. Было... Не так уж и плохо. Сначала. Сейчас я оторвал бы ему голову с превеликим удовольствием, но теперь у меня связаны руки. Если Мори-доно рассчитывает на нашу парную работу, я не имею права его подвести. - Дерьмо, - в раздражении цедит Чуя и бьёт каблуком об пол. Было бы что - а лучше кого и вполне определённого - пнуть, пнул бы. - Я бы извинился, если бы это хоть как-то помогло, но это будут лишь пустые слова. Я не собираюсь отказываться от работы с тобой, а Дазай не успокоится, пока не заполнит собой всё моё время. Этот ревнивый придурок, тц. Когда уже хоть одна его попытка суицида увенчается успехом? - Разве не вы были тем, кто гравитацией расплющил все органы главаря шайки Рамэно, подохшего в жуткой растянувшейся агонии, из-за того, в каком состоянии мы вытащили Дазая-сана из плена в позапрошлом месяце? - Ещё бы я не запытал этого ублюдка до смерти! Ты был там и знаешь, как Дазаю досталось! Направляясь вслед за продолжившим возмущаться Чуей к выходу, Акутагава думает о том, что, вероятно, никогда не поймёт, как Накахара может встречаться с таким человеком, как Дазай. Как может терпеть его выходки, как может жить с разрывающими на части противоположными желаниями уберечь от всех бед и собственноручно на живую расчленить. Это просто в голове не укладывается. Шестнадцатое чувство нехорошо подёргивается, давая о себе знать, будто Акутагава вскоре прочувствует все прелести подобных отношений на себе, но Рюноске от него отмахивается. Если бесячий джинко ещё хоть раз полезет к нему, ещё хоть раз зажмёт со своим идиотским «вы так вкусно пахнете, Акутагава-сан» - теперь-то понятно, куда всё это ведёт - Акутагава ему грудную клетку пробьёт и сердце вырвет, а труп на руках спишет на превышение защиты. Что поделать, работа у Рюноске тяжёлая и нервы ни к чёрту. И не такое случается.

|...|