Не могу видеть, но чувствовать - да

24

Прошло несколько дней с того момента, как миссис Пак переехала в квартиру к Дженни, а сама Ким полностью перевезла вещи в квартиру Розэ. Они все еще хранили это событие в тайне от друзей, желая то ли насладиться совместной жизнью, то ли понять не поспешили ли они?
Для Дженни переезд складывался тяжело, и Розэ пришлось набраться терпения, чтобы не ворчать на и так нервничающую шатенку. В первый же день, когда все вещи были перевезены, Дженни долго и упорно меняла адрес почты, отменяла подписки со старого адреса, чтобы мама Розэ не мучилась с многочисленными журналами об искусстве и прочими мелочами. На работе шатенка оповестила начальника о переезде, чтобы не возникало вопросов об отправке машины в случае поездки. Но даже когда все тонкости были решены, Дженни понадобилось еще несколько дней, чтобы перестать переживать. Несмотря на то, что она до этого уже жила с Розэ, у нее даже был некий запас вещей в квартире художницы, Ким все равно чувствовала себя непривычно, когда перевезла к возлюбленной все свои вещи.
Вместе они поделили шкаф и полочки, куда старшая аккуратно распределила свои вещи. Прикроватная тумбочка с правой стороны теперь обзавелась будильником, а в её ящичке лежали часы и шкатулка с украшениями. В нижнем же ящичке хранилось кое-что более интригующее.
Переезд официально был завершен, когда Ким перестала нервничать. А особым шагом для неё стала покупка парковочного места на подземной стоянке. Почему-то именно после этого шага зеленоглазая пришла в квартиру со словами: «Ну все. Теперь ты от меня никуда не денешься».

Субботнее утро. Никуда не надо спешить, можно спать столько, сколько требует твое измученное переживаниями и работой тельце. В спальню пробивается назойливый лучик, но и он не добивает до кровати, танцуя на полу. Лениво ворочаясь, Дженни удобнее обняла спящую Розэ за талию, еще сильнее зарывшись носом в её локоны. Художница сонливо что-то пробормотала и улыбнулась, продолжая дремать.
Их идиллию разрушил писк будильника.
«Какой изверг заводит будильник на субботу?!» — мысленно возмутилась Дженни, морщась от назойливого писка. Уткнувшись лицом в волосы Пак, критик тихо пробухтела, хриплым после сна голосом.
— Рози... Ты с ума сошла, сегодня же суббота. Выключи его.
— Я не знаю, почему он заработал, — простонала Пак, рукой щупая поверхность прикроватной тумбочки.
— Быстрее, или я выброшу его в окно, — прогудела Ким, жалобно застонав от трезвонящего «гада». Розэ, нащупав пальцами будильник, быстро отключила его и, облегченно вздохнув, устроилась так, чтобы продолжить спать. Комната погрузилась в тишину буквально на пять минут, прежде чем...
— Ну блин, — обиженно надув губы, старшая отодвинулась и села на кровати, потирая глаза.
— Что такое? — тихо поинтересовалась Пак, перекатилась на спину, невольно закутавшись в одеяло еще сильнее.
— Я теперь не могу уснуть. Ты же знаешь, что если будильник прозвенит один раз, я уже не смогу уснуть. Ну Рози... — сокрушенно покачав головой, Дженни потянулась и лениво встала с кровати. Надев домашние штаны и футболку, кореянка забрала волосы в неаккуратный пучок и обогнула кровать, чтобы подойти к своей второй половинке.
— Прости. Я забыла, что он включен. Я даже не знаю зачем я его поставила на десять утра, — растерянно пробормотала Розанна, хмуря тонкие брови.
— Не хмурься, — поцеловав блондинку в подбородок, Ким вновь потянулась, издав непонятный звук, похожий на стон, либо на писк.
— Раз уж я встала, пойду приготовлю завтрак. Будешь тосты с джемом и кофе?
— Кто откажется от тостов с джемом и кофе? Конечно буду, — протянула блаженно Пак, потягиваясь на кровати.
В ответ Дженни лишь тихо ухмыльнулась и скрылась за дверью, направляясь в сторону кухни. Как обычно включив радио, чтобы создать атмосферу и облегчить блондинке ориентацию в пространстве, критик начала готовку. Пока в её голове не было ни одной отягощающей мысли. Все казалось идеальным.

Завтрак прошел весьма спокойно, без битых чашек или пролитого кофе. Розэ до сих пор иногда промахивалась, но у Дженни и мыслей не было осуждать её. Шатенка даже иногда подшучивала над свой возлюбленной, бросая в воздух фразу: «Смотри, мимо рта не промахнись». Художница не обижалась, в ответ строя рожицу или передразнивая критика. А чаще всего все действа происходили одновременно. Если бы подобная шуточка была сказана на раннем этапе приспособления Розэ к жизни, она бы скорее всего обиделась и замкнулась в себе. Глядя на неё сейчас, Дженни испытывала гордость и совсем не потому, что сама приложила руку к подобному преображению. Она была горда тем, что Розэ сама взяла свою жизнь в руки. Дженни умиляло желание художницы все делать самостоятельно, а некоторые вещи Пак намеренно позволяла делать за себя. Австралийке нравилось, когда критик помогала ей переодеваться, ласково поправляя края одежды и светлые волосы художницы. Так же она с удовольствием позволяла Дженни готовить, хотя порой накатывало желание самой взяться за сие действо.
Были в их жизни и действия, которые переросли в привычку. Дженни уже не замечала, как порой направляет руки Пак, когда та шарила ими в поисках определенной вещи. Розэ же взяла в привычку хвататься пальцами за края одежды Ким, передвигаясь за ней словно котенок, держащийся за хвост матери кошки. По вечерам Дженни читала книгу, иногда они включали телевизор.

Сейчас, сидя в гостиной и лениво переваривая завтрак, Дженни окончательно осознала, что не только она повлияла на жизнь Розэ. Блондинка так же изменила некоторые привычки своей избранницы. Она практически перестала смотреть телевизор. Исключением являлись новости. Вот новостной канал порой мог вещать у них в квартире целый день, зависело это от настроения девушек.
Опуская взгляд на Розэ, шатенка вдруг улыбнулась и легко поцеловала её в кончик носа.
— Что это на тебя нашло? — удивленно вздернув бровь, Пак не стала открывать глаза, продолжая валяться на диване, опустив голову на колени австралийки.
— Пока читала новости в интернете, поняла, как сильно ты повлияла на мою жизнь...
— Не больше, чем ты на мою, — хмыкнула Розэ, ритмично покачивая ногой. — И все же интересно, что же в тебе изменилось по твоему мнению. Я-то прогресс... вижу... на лицо. Но ты об этом упоминаешь впервые.
— Ты научила меня видеть красоту в тех вещах, в которых я её обычно не замечала. Ни для кого не секрет, что я во всем ищу изъяны при первом же взгляде. Наверное, потому что моя работа долгое время была смыслом моей жизни. Но когда появилась ты... Со своими, казалось бы, глупыми просьбами описывать все в мельчайших подробностях, все постепенно стало меняться. Мой мир однозначно был сер и невзрачен, а любая вещь и любой человек для меня был набором изъянов. Но теперь, ощущение, будто ты сняла с меня очки, заставив увидеть все многообразие цветов.
— К смене твоего мировосприятия добавилось еще и красноречие, — улыбаясь, Розэ открыла глаза, глядя вверх и слегка щурясь.
— И это тоже твоя заслуга. Ты делаешь меня терпимее к окружающим. И заставляешь выбраться за пределы «раковины» в которой я прячусь. Не уверена, что смогу справиться со всеми своими бзиками, но некоторые из них нам удалось преодолеть.
— Не надо избавляться от всех своих заморочек. Ты перестанешь быть собой, если все это исчезнет. Как я уже и сказала тебе днями ранее, я люблю тебя за твои плюсы и минусы. А некоторые твои минусы играют в плюс к нашей совместной жизни.
— Это какие же? — с ухмылкой поинтересовалась Дженни, поглаживая Розэ по волосам, играясь пальцами с её золотистыми прядками.
— Твое желание контролировать, пусть и раздражает порой, но дает ощущение защищенности. Я знаю, что в холодильнике всегда будет еда, знаю, что ты позвонишь, если будешь задерживаться на работе. К сожалению, мама права, меня нужно контролировать, потому что в одиночестве я становлюсь беспомощной и могу натворить непонятно что.
— Что верно, то верно. Ты идеально мне подходишь, — задумчиво прогудела Дженни, переведя взгляд на пару секунд куда-то в сторону.
— Мне кажется, что мы изначально идеально подходили друг другу, просто нужно было время, — философски рассудила Розанна, поводя задумчиво губами.
— То есть, ты бы не хотела жить со мной уже тогда? Возможно сейчас мы бы были уже женаты, — удивленно поинтересовалась Ким, перестав на мгновение гладить американку по волосам.
— А вдруг мы бы разошлись к этому году устав друг от друга? Не хочу гадать, мне нравится то, что у нас с тобой сейчас. Хотя ты и была занозой в заднице, но все изменилось, когда ты пришла ко мне после аварии.
— Ты не догадываешься, почему я была такой, как ты выразилась, занозой в заднице? — хитро прищурившись, старшая гадала, что же ответит Розэ, догадывалась ли она или же нет.
— Я гадала над этим очень часто. И ненавидела тебя за то, что ты даже так продолжала оставаться в моей жизни, а себя за то, что уделяла этому так много внимания. Не думаю, что ты была душевно ранена, после того, как сказала мне, что для тебя наши отношения были не по любви.
— Эй! — обиженно воскликнула Дженни, перебив монолог художницы.
— Чшшш, я просто рассуждаю. Первое время я и правда думала, что это обида на меня. Что ты тем самым мстишь. Согласись, ты не самая добродушная девушка на свете, и от тебя подобного можно было ожидать.
В ответ Ким понимающе хмыкнула, сейчас понимая, что вела себя не совсем правильно. Может быть вообще не правильно...
— Но когда ты вдруг объявилась на моем пороге, тогда ты окончательно меня запутала, Дженни. Я думала, что мы действительно не выносим друг друга, это было так заметно при встрече в кафе...
— Прозвучит глупо, но ты должна мне поверить сейчас, хорошо? — улыбнувшись, кореянка ласково поцеловала Розэ в ладонь, когда девушка дотронулась пальцами до ее щеки.
— Я была зла на тебя и первое время мне казалось, что так я вымещаю всю злость и обиду. Но потом, все смешалось и я стала писать статьи о твоих работах, ведомая не только желанием задеть тебя, но и заставить стараться лучше, работать качественнее. Постепенно, это чувство стало расти, а когда мы встретились в кафе я растерялась.
— Ты? Серьезно?
— Я решила, что подойду к тебе и мы объяснимся... Но когда я подошла ближе, твое присутствие буквально перевернуло в моем сознании все вверх дном. А когда я теряю зону комфорта, то становлюсь...
— Невыносимой? Замкнутой? Язвительной и вредной? — беззлобно перечисляла Розэ, приподняв брови в вопросительном жесте.
— Угу.
— То есть, ты подстегивала меня к более тщательной работе...Знаешь, такой вариант мне даже в голову не приходил.
— Но зачем? Если мы так плохо разошлись, почему ты преследовала такую цель?
— Может потому что убежать от своей судьбы нельзя?
— Хочешь сказать, что все равно любила меня?
— Рози... То что я тогда сказала тебе в комнате. Это был порыв, чтобы защитить себя. Я не играла с тобой ни секунды за время наших отношений. Просто... Вспомни кто я, и какие у меня внутренние барьеры, — последние слова прозвучали совсем тихо и даже грустно. Уловив эту интонацию, Пак замотала головой и, приподнявшись, обняла Дженни за шею, уткнувшись носом в её плечо.
— Эй... Все ведь случилось, как случилось. Мы все равно вернулись друг к другу. Тебе станет легче, если я скажу, что после разрыва с тобой у меня никто не вызывал таких сильных чувств, кроме тебя?
— Это как-то эгоистично, радоваться тому, что у тебя были провальные отношения, — фыркнула зеленоглазая, тут же пискнув, когда Розэ ущипнула её за бок.
— Писака-задница. Опять ты фырчишь...
— Да что ж ты привязалась-то к моему фырчанию... — закатывая глаза, Дженни опустила затылок на спинку дивана и шумно вздохнула. — Мои отношения тоже не были эталоном. В какой-то момент мне, даже, стало казаться, что я не создана для отношений с кем бы то ни было.
— Поверь, многие могли бы сказать, что ты не создана для этого, но, как видишь, сейчас ты сидишь в квартире, которая по праву может считаться твоей, а на коленках у тебя лежу я... И я тоже могу по праву считаться твоей, — добавила Розэ, ощутив кончиками пальцев, как на лице старшей заиграла широкая улыбка.

Перед обедом Дженни настояла на прогулке, и пусть Розэ еще не особо любила показывать нос на улице, сопротивляться было бесполезно. Взяв Дженни под руку, художница удивленно вздрогнула, когда Ким мягко выудила свою конечность. На мгновение блондинка испугалась, что все повторяется, как тогда при встрече с Джису. Но как же ей стало спокойно и приятно, когда тонкие пальцы критика скользнули по вороту её пальто, заправляя шарф, так чтобы он лучше прикрыл горло. Было в этом жесте что-то безгранично нежное, а может Пак просто стала сентиментальной.
Взяв блондинку за руку, Ким опустила её ладонь на свой локоть и положила поверх её ладошки свою. Они, не изменяя себе, направились в парк, прохаживаясь по знакомым дорожкам. Дженни тихим голосом рассказывала, что происходит вокруг, а Розэ слушала, иногда задавая вопросы или восторгаясь описанием красоты вокруг.
Где-то на середине прогулки художница поняла, что начинает замерзать, но говорить об этом Дженни очень не хотелось. Ведь, зная характер старшей, легко можно было понять, что она потащит Розэ домой. Пак мужественно терпела, но неожиданная дрожь по телу выдала её с головой.
— Ты замерзла? — остановившись, шатенка обеспокоено взглянула на возлюбленную, слегка хмурясь. Розанна же смотрела в сторону, словно вдали было что-то куда интереснее, чем разговоры, которые они вели.
— Нет, — упрямо ответила блондинка, мысленно ругаясь на то, что её собственное тело так её подставило.
Вздернув бровь, Дженни стянула перчатки и приложила пальцы сначала к щеками, потом к носу Розэ. Недовольно прищурившись, критик цокнула языком.
— Ну-ну, не замерзла она. Врушка, — грузно вздохнув, Ким расстегнула пальто, развязала шарф на горле и, потянув Розэ к себе, постаралась укутать её, прижимая как можно ближе к своему телу.
— Воу... Ты чего это... — сконфуженно пролепетала блондинка, растерявшись от такого неожиданного действия. Однако отстраняться Розэ даже не думала, как раз совсем наоборот, крепко обняв Дженни за талию, девушка прижалась носом к её шее, чувствуя приятное тепло распространяющееся по телу.
— Нужно было потеплее тебя укутать. Еще не хватало, чтобы ты заболела. У тебя интервью на носу, — пробормотала недовольно кореянка. Злилась она не на Розэ, совсем нет. Удивительно было то, что Дженни злилась на саму себя за то, что недостаточно снарядила Пак для прогулки.
— Ой, да успокойся ты... Нашла из-за чего нервничать. Теплая ванна быстро согреет, как и хорошая компания в этой самой ванне... — добавила блондинка, понижая голос до сексуального шепота.
— Мммм... Моя компания теперь будет сопровождать тебя по всей квартире, — ничуть не растерявшись произнесла Ким, растягивая губы в довольной улыбке. Глядя на Розэ, прижавшуюся к ней так плотно, что вздохнуть полной грудью просто не было возможности, Дженни, поддавшись порыву, наклонилась вперед, поймав тонкие губы своими. Поцелуй получился неторопливый и осторожный, а удивленная художница даже не сразу включилась в него, осознав происходящее только через несколько мгновений.
— Тут же люди кругом, — промямлила Розэ не слишком внятно из-за губ старшей ласкающих её собственные. Девушка ласково прихватывала своими губами то верхнюю губу Розэ, то нижнюю, вовлекая Пак в эту приятную игру.
— Знаешь, Рози... — наконец отстранившись, Дженни нежным взглядом остановилась на глазах художницы. — Пожалуй, это еще одно изменение, оно только началось, но я думаю мы сможем вместе его завершить. Когда-нибудь нам обеим станет все равно на то, что говорят люди относительно наших отношений. Ведь так?
— Думаю да... Удивительно, слышать подобное от тебя... Удивительно и прекрасно, — тихо прошептала Розэ, пальцами сильнее сжимая ткань кофты в которой была Дженни.
— Ты согрелась...? — Дженни не очень то хотелось двигаться с места. А проходящие мимо нее прохожие почти не нервировали критика своими взглядами в их с Розэ сторону.
— Да, но хочу еще так постоять с тобой. Ты же не против?
— Очень даже за, — довольная ответом голубоглазой красавицы, Ким улыбнулась и, опустив подбородок на макушку Розэ, тихо прошептала.
— Так забавно... Ты стала моим путеводителем в мир красок.
— Мне это было необходимо...
— Что именно?
— Чтобы ты научилась видеть. Ты стала моими глазами. Через тебя я вижу все вокруг.
— А как же осязание...? — растерянно спросила Дженни, пораженная такими словами в свой адрес.
— Я не могу потрогать цвет, но ты можешь описать мне его, чтобы я представила... Рядом с тобой я чувствую себя полноценным человеком, — растрогавшись от собственных заявлений Розэ чуть не заплакала, но вовремя сдержала столь трогательный порыв.
— Я тоже тебя люблю, Рози, — улыбнувшись, Дженни мягко поцеловала блондинку в губы и тихо позвала её. — Пойдем домой...
Пару раз кивнув, Пак неохотно отстранилась и, взяв Дженни за руку, позволила ей вести её в сторону дома. Пожалуй, только ей она могла доверить вести себя куда угодно, при этом не задав ни единого вопроса, доверяя Дженни целиком и полностью.