Эпитафия Эдэль

Исцеление. VI

26 Фовоса. Воскресенье.

Знакомое чувство медленно, но верно пробуждало Аву ото сна. Голова горела от нестерпимой боли, казалось, что в виски медленно втыкают раскалённые иглы, и в то же время в ушах стоял сводящий сума звон. Девушка с трудом открыла сухие глаза, уголки и ресницы которых были мокрыми от проступивших слез. Её тело всё ещё было сковано слабостью дремоты и с явной неохотой подчинялось хозяйке, что предприняла жалкую попытку сесть на кровати. Неспешно приходя в себя, выравнивая дыхание и часто моргая, дабы хоть как то увлажнить глаза, Ава смотрела в высокий потолок комнаты. Было очень темно. В помещение едва проникал свет редких звёзд, что не были укрыты тяжёлыми тучами. Наконец, поборов бессилие, девушка приподнялась с постели, массируя горящие от боли виски и мысленно зовя Бэтту. Она снова не видела беду, это злило её. Она чувствовала, знала, что случится что-то плохое, но была слишком слаба ни то, чтобы помешать этому, она была не в состоянии даже увидеть это!

— Я думаю ты готова. — мягким шёпотом произнесла бабочка ласково касаясь макушки девушки полупрозрачными пальчиками, от которых исходил приятный холодок.

Ава подняла голову, чуть щурясь, из-за того, что комнату наполнил лёгкий голубоватый свет, что излучали тонкие перламутровые крылышки Бэтты. Бабочка ненадолго наклонилась к девушке легонько обводя контур её головы, снимая боль. Ава, всё ещё дрожа, облегчённо выдохнула. Её голова больше не разрывалась на части. Бэтта порхнула назад, при этом придерживая кончиками пальцев подбородок Авы, тем самым осторожно поворачивая её голову, маня за собой.

Ава, откинув одеяло, опустила ноги, касаясь ступнями холодного каменного пола, несколько неуверенно поднялась и поспешила вслед за бабочкой. Она юркнула в темную ванну, что тут же наполнилась голубоватым сиянием, девушка за ней, попутно запирая дверь. Бэтта отлетела к дальней стене, позволяя Аве встать в центре комнаты.

— Я дам тебе силу. — спокойно-мудрым тоном начала Бэтта.

Она плавно подняла правую руку, медленно раскрывая пред Авой ладонь в которой покоился тонкий, блестящий серебром клинок.

— Но сегодня, ты сможешь спасти лишь одного человека. — уже с неким цинизмом произнесла она, кивком, позволяя Аве взять ритуальное орудие.

Девушка нерешительно протянула руку, беря в ладонь ледяной металл. Ава прекрасно поняла суть слов существа, и осознание, что утром кто-то кто дорог ей, навсегда покинет её, подобно паразиту грызло разум. Внешне его не было видно, девушка была почти спокойна, но внутри, отрава ненависти уже растекалась по её венам. И Ава чувствовала это. Её тело буквально горело внутри, и жар этот довольно быстро согрел рукоять клинка.