Ложь пахнет яблоками

Глава 1

Утренние часы пробуждения были, кажется, намного тяжелее, чем вечера, когда на город опускались сумерки, фонари зажигались, а глаза слипались, готовые ко сну. Наби долгое время смотрела в потолок, а потом перевела взгляд на будильник, который выключила пять минут назад. Часы показывали без десяти семь, требовалось уже вставать, выполнять обычные действия здорового человека, но даже на это не было сил. Встать? Заправить кровать? Прийти к Хвану и поднять его тоже, чтобы позавтракал? Зачем столько действий?

Новые приступы апатии и нежелания куда-либо идти решили появиться именно сегодня. Такое было в первые дни после выписки из больницы: не хотелось показывать осунувшееся и бледное лицо в школе, выслушивать вопросы и соболезнования; Квон поставила на себе жирный крест, а потом банально привыкла просыпаться каждый день по будильнику, выключать его, собираться и идти в школу, чтобы вечером вернуться домой и запереться в себе, быть доступной только для Хвана. Привычка — это замена всего: личности, увлечений, компании мальчишек и девчонок, что вьются вокруг, даже порой собственная семья забывается.

Наби просто хотела выжить в омуте своей памяти, что бросала в неё воспоминания о родителях, улыбалась и говорила «живи с этим». А сколько же осталось сожалений, боли, невысказанных слов любви и горя, из-за которого ночами крики в подушку и ненависть, хлещущая по венам вместо крови. Квон смотрела много фильмов, где герои потеряли родителей, читала много подобных книг, но теперь с уверенностью могла сказать, что те произведения даже не на пятьдесят процентов передавали всю ту боль, что испытывала лично она. А уж как Хван переносил потерю — даже ей самой неизвестно.

Раздался быстрый стук в дверь, и в комнату одевающейся девушки зашёл Тэхён, слегка прикрыв глаза. Он позвал к завтраку и стремительно покинул помещение, краснея и беря на руки сонного Хвана, что расширил глаза, стоило двоюродному брату схватить его. Наби, взяв рюкзак, в который только что положила нужные тетради и книги, вышла в коридор и прошла к лестнице, стараясь не издавать ни звука. Тётя шутила, что её племянница — привидение местного розлива, которое шугало всех и вся, но потом извинялась за своеобразный юмор и наливала зелёный чай, что точно наладит семейные отношения. Подтянув тёмные колготки, девушка скинула рюкзак в прихожей и прошла на кухню, где застала всех членов маленькой семьи.