Untouchable

Глава 15.

— Ваше высочество, прошу поторопитесь, — раздалось над ухом принца, и тот в спешке засунул письмо в конверт, и отдал его Пейну.

      Они вышли из покоев Малика и направились по коридору вниз. Было тихо, и свет еле горел. Но не смотря на спокойную обстановку и уверенные шаги, они знали, что происходит. Они чувствовали это всем телом, их пронизал холод каждый раз, когда чей-то голос раздавался на противоположном конце коридора. Если при свете дня украшенные множествами дорогих картин стены замка казались чем-то великолепным и таинственным, то сейчас эти усмешки, придуманные гениальными людьми, пугали каждого кто проходил мимо, или просто смотрел на них.

      Замок погрузился во тьму, не потому что на город опустились ночь, нет. Тьма погрузилась на людей. Из каждого закоулка вылезали страхи и самые скрытые желание. Когда дворец мог вот-вот пасть, люди словно проснулись и под влиянием страха начали совершать необдуманные поступки. Некоторые сразу же предали короля, и перешли на сторону повстанцев, некоторые брали с собой все что могли и бежали из замка, словно крысы из тонущего корабля, а некоторые даже в стенах замка начинали борьбу, когда поняли, что их спасать никто не будет. Люди не понимали, что делать, куда бежать, и просто сходили с ума. И этот период спокойствия не грозил ничем хорошим.

      Что же насчет тех, кто будет выведен из замка, было уже давно решено. В первую очередь, конечно, королевская семья, потом участницы Отбора и главные члены совета. Никто не думал ни о слугах, ни о других обитателях замка.
      Это было страшное зрелище, и Зейн еле держался, чтобы просто не остановиться и не закрыть глаза. Но уйти от этого мира не так-то просто. Но его ноги продолжали идти, пока они не дошли к главному залу, где должны были быть остальные. Король планировал выбраться из замка незамеченным. Хотя и не признавал, что этим фактически отдаст его в руки повстанцев. Он искренне верил, что как только ему удастся собрать все остатки своей армии воедино, то эти люди, осмелившиеся покуситься на его власть дорого за это заплатят. В голове у короля уже был целый план отмщения.

— Ну, наконец-то! Ещё б несколько минут, и нам пришлось бы идти без тебя, — рассерженным голосом прогремел Малик на сына, но тот никак на это не отреагировал.

      План был довольно прост: через тайную дверь в комнате для переговоров вывести всех нужных людей за пределы оккупированного замка. Но не смотря на все расчеты, в воздухе чувствовалось напряжение и страх. Никто из присутствующих не желал умирать, тем более такою смертью.

      Принц стал рядом с матерью, и та с силой сжала его руку. Она так и продолжала держать её, пока участницы Отбора медленно спускались по лестнице. Король хотел показать, что страх его не так уж и велик, и поэтому пропускал всех вперед. Но он не рассчитал одного важного момента — гвардейцы тоже не желали оставаться в замке, и поэтому добровольно сдались, так ещё и провели повстанцев через весь дворец прямо к королю. Королевская семья так и не успела выбраться, они оказались в окружении. Зейн слышал, как его мать начала молиться, и все больше сжимала его руку, боясь отпустить. Потерять.

— Так-так, неужели перед нами сам король Иллеи? — с насмешкой произнес мужчина в грязном и оборванном лохмотье, осматривая своими, холодными и полными жесткости, глазами семью Малика.

— Неужели передо мной отродье какой-то шлюхи? — выплюнул Ясер, послышался выстрел. Пуля застряла в плотном потолку.

— Не смей так говорить о моей матери! — зло выкрикнул мужчина, и король усмехнулся, понимая, что попал в точку.

— Предлагаю тебе выгодную сделку. Ты нас отпускаешь, а в замен я подарю тебе свое прощение.

      На слова Малика тот ответил только своим диким смехом, от которого прошлись по телу мурашки даже у Зейна.

— Мне кажется вы не в том положении, чтобы ставить свои условия, Ваше Превосходство, — с той же издевкой ответил он.

      В тот момент, когда король потянулся к оружии, мужчина направил на него пистолет, но потом перевел на жену Малика.

— Я бы на вашем месте не стал этого делать, — держа палец на крючку, медленно произнес повстанец. Принц даже не думая, закрыл собою мать.

— Надо же, какое благородство.

      В тот момент, когда парень только хотел что-то ответить в комнату вошли остальные. Среди этих людей он узнал отца Элианы, тот не сводил с него глаз.

— Ты не забыл для чего здесь, Октавион? — спросил Махидол в упор смотря на того самого мужчину, и тот тут же опустил оружие.

      Неприкасаемый без доли страха вышел вперед, и стал напротив короля.

— Нет ничего больше у меня на этом свете, ежели желание убить тебя. Но это будет не разумно лишать такой возможности остальных, — он произнес это глядя ему в глаза, и не разу не моргнув. — В кайданы его.

      Один из солдат хотел повязать короля, но тот не желая так унижаться и сдаваться, выхватил у того ружье, и тут же застрелил его. Другие тут же кинулись к нему, но король словно обезумел. Он начал стреляться во все, что видел и нет, и почти задел своего собственного сына. Ясер не видел никого, кроме своего собственного «я».
      Комнату окрестил громкий выстрел, и резко все затихли. Толпа оступились, и женщина увидев это зрелище громко всхлипнула. С дырой в голове король упал на мраморной пол. Так и закончилось его правительство: низко, как и началось.

      Принц же просто стоял, застыв на месте. Он не пытался помочь отцу, не пытался что-либо сделать. Им овладело что-то новое для него. Чувство, как-будто это все было правильно. То, что он уже давно знал, должно случиться. Перед его глазами пронеслось все то, что он видел во время своей поездки, и ничто не казалось более правильным.
      Но как бы там ни было, он был его отцом, растил и воспитывал. Вместе с облегчением к нему пришли боль и страдание. Но, возможно, не так его, как матери. Парень знал, что она по-настоящему любила отца.

— Ну, а с этими, что делать? — кивнув на них, спросил один из повстанцев. Махидол встретился с глазами Зейна, и ухмыльнулся.