Небожитель

Глава 20. Дружить нельзя расстаться

  Проснувшись, я поняла, что что-то не так... Пару раз моргнув, сообразила, в чем дело – не сработал будильник. Неужели не поставила? Я вскочила с постели и тут же заметила, что на новом диване спит незнакомая девушка, я присмотрелась, и тут на меня волной нахлынули воспоминания. Начала бить мелкая дрожь, а потом пришли судороги, я взревела и опять бросилась на постель, колотя кулаком ни в чем не повинную подушку.
   С болью смешалась злость на судьбу и на него, за глупую смерть. Ему всего-то и нужно было – выстрелить! Во всех голливудских фильмах так делают, но... почему в реальности иначе? Он же небожитель! Он не должен был умереть!!!
   Я почувствовала, как мои волосы гладит теплая рука:
- Ну, тихо, - успокаивал нежный женский голос. – Все будет хорошо.
- Не будет, - плакала я. – Кириги мертв.
- Но нельзя же так убиваться, - ласково возразила Маришка.
- Больше ничего не могу, - призналась я, опять задушили рыдания.
   Я честно пыталась успокоиться, но приступы продолжались, а глаза не высыхали. Маришка приносила то чай, то еду, то сладости, но ничего не хотелось. Единственное, от чего не отказалась – простая вода. Конечно! Столько выплакать!
   В момент затишья я услышала, как гостья разговаривает по телефону:
- Мам, я думала, ты все уладила... - шептала Маришка на кухне, думая, что я не слышу. Подождав ответа, она продолжила: - Я понимаю, что это должна быть его воля, но на нее страшно смотреть. Она плачет не переставая, - снова молчание, а потом жуткий шепот: - Я боюсь, как бы она ничего с собой не сделала, - пауза. – Понятно. Не отойду не на минуту.
   Мне безразличны ее страхи. Я знала, что это не выход, родители не заслужили, хотя желание жить действительно пропало. Но нужно искать силы, бороться, иначе все слишком просто. И так каждый день. Есть кое-что выше, чем страдания – люди, для которых стоит жить. Несмотря на всю боль, пожирающую изнутри.
   Когда Маришка в очередной раз принесла чай, я заставила себя выпить. «Нужно просто пережить», - повторяла я мантру, надеясь, что однажды поверю в нее.
   Маришка сдержала данное матери обещание. Она не отходила от меня ни на шаг, а я пыталась найти смысл сущего. Часто сидела в Интернете просто потому, что там нет ни единой ассоциации с Кириги. Он не признавал книги, а такие зомбяшники как всемирная паутина и телевиденье – и подавно. Я и сама не заметила, как написала статью об отмывании денег. Информация требовала выхода, и он нашелся.
   С блондинкой, посилившейся в моем доме, мы почти не разговаривали, несмотря на то, что квартира очень маленькая. Слишком тяжело говорить с небожителем о... обо всем. Прошло несколько безумно долгих дней, но однажды я решилась:
- Маришка? – позвала я, проглотив ком в горле.
- Да?
- Меня кое-что беспокоит, - девушка тут же нахмурилась. – Не подумай... у меня вопрос. Мафия все еще за мной охотиться?
- Нет, - ответила та с облегчением. На секунду замолчала и я поняла, что она хотела сказать о Кириги, но промолчала. – Мама, то есть Кэтрин, все уладила.
- Понятно, - сказала я. Как тут раздался звонок в дверь. Мы аж подпрыгнули. Никто не ожидал гостей.
- Кто это? – опасливо спросила я, вспомнив, что могли прийти родители или брат...
   Вместо ответа, Маришка встала и подошла к двери. Коснувшись ручки, она помедлила, а затем дверь распахнулась, на пороге появился знакомый парень. Именно с ним Алинка столкнулась в подворотне, а второй раз я видела его в компании Кэтрин Форест.
- Привет, девицы-красавицы! Чего сидим в светлице, на улицу не ходим? – улыбнулся он и вручил по букету.
- Шастик, - представила Маришка, а я вспомнила, что Алинка записала его номер телефона, даже не спросив имени. Как это в ее стиле!
- В миру – Джейми Форест, - добавил он, оглядываясь: – Зато уютненько, по-домашнему.
- Что ты хочешь? – нахмурилась Маришка.
- Видишь, как она брату рада! – чарующе улыбнулся парень. – Я проведать решил.
- Сейчас не время, - нахмурилась Маришка. Я понимала, почему она не рада визиту. Сегодня первый день, когда я заговорила. Ко мне вернулось ощущение реальности, что не укрылось от нее. Возможно, хотела, чтобы я привыкла к этому ощущению без дополнительных стрессов.
- Да ладно вам! Что ни на есть подходящее! – сбросив туфли он заскочил в комнату и упал на диван, схватившись за пульт. По телевизору очередной русский «Хуан Альберто» признавался бедной и честной «Качите» в вечной любви. – Классно вы тут развлекаетесь!
- Алинка не вернулась в город? – спросила я, чем удивила Форестов.
- Нет пока, - серьезно ответил Шастик, но ничего не добавил, переключая каналы.
- Нужно ее найти, - сказала я, сама не заметив, как озвучила мысли.
   Шастик встрепенулся. Он явно человек действия, в отличии от сестры, которая тонко чувствовала настроение. Я видела по взгляду, что она очень переживает за мое душевное здоровье, и я из-за всех сил старалась делать вид, что мне не больно. Когда слишком стараешься, то невольно сама начинаешь верить...
- Поехали, - прозвучал решительный голос, телевизор погас, а парень направился к двери.
- Так сразу? - удивилась я.
- А чего тянуть? – спросил он. – Чем раньше ее найдем, тем лучше.
   Я согласилась с утверждением, хотя не вполне уверенна, что готова к Большому Миру. Словно почувствовав неуверенность, Маришка положила руки мне на плечи.
- Все будет хорошо, - шепнула она.
  
   Погода сегодня невероятно солнечная. Яркие лучи так и норовили ослепить, а с непривычки хотелось опять спрятаться в парадном. Если бы я была одна, то так бы и поступила, но брат и сестра подхватили меня за руки и отвели к машине. Я уже давно перестала удивляться дорогим маркам автомобилей, которые предпочитали небожители.
  Первое, что спросил Шастик, когда мы выехали со двора – наличие мобильного у Али:
- Мы не взяли с собой телефонов, потому что за ними можно проследить, - ответила я.
- Умницы, - похвалил Шастик, - но это существенно усложняет задачу.
   Маришка тут же прижала к уху трубку:
- Привет, Тигр. Пробей-ка нам человечка...
   Я удивилась, когда через несколько минут, загадочный Тигр сообщил, что согласно снимкам со спутника, Аля вышла возле некого придорожного кафе и опять в автобус не села. Мне только и оставалось, что ловить ртом воздух. Вот как, оказывается, просто вычислить местонахождение любого беглеца! Оставалось только доехать.
   Захлопнув телефон, Маришка объяснила:
- Тигр – еще один из нас. Но он больше людей любит компьютеры. Любая техническая задача для него пустяк, чем мы обожаем пользоваться. Именно он вместе с Тори, его девушкой, наблюдали за домом твоих родителей.
- Компьюторшик? – воскликнула я в ужасе.
- Пусть его увлечения тебя не смущают, - возразила девушка, и они с братом обменялись улыбками. Хорошо, что этот кошмар в прошлом!
   Отвернувшись, я посмотрела в окно на проплывающий мимо пейзаж. Темные очертания деревьев и талый снег. Воспоминания нахлынули с новой силой, затопив с головой. Я почувствовала, что опять на грани срыва.
- Женя, - раздался голос Маришки.
- Да, - я вернулась в реальность.
   По взгляду, я поняла, что реплика предназначалась как раз для  выдергивания из ужаса прошлого. Я решила подыграть:
- Вы не похожи на брата и сестру, - сказала я, имея ввиду цвет волос и глаз.
- Мы приемные, - ответил Шастик.
- Но вы – небожители, - сказала я и почувствовала, как кольнуло сердце.
- С такой родней – приходиться, - ухмыльнулся Шастик. – Кэтрин слишком деятельна и врагов у нее много.
- Понятно, - сказала я, не собираясь продолжать разговор. Я знала, что рано или поздно мы затронем имя Морган, а я была не готова говорить девушке, которую любит Кириги. Вернее, любил. Сердце опять дало о себе знать, я приказала себе успокоиться. Мне еще предстоит найти подругу и найти в себе силы...
   Не буду думать об этом.
   Не успела я сжечь себя изнутри, как машина свернула на парковку, возле отеля-ресторана.
- Тут, - ответил Шастик и вышел из машины.
   Маришка заботливо застегнула мне ворот и сказала:
- Иди, займи нам столик, а мы пока расспросим служащих.
- Я с вами! – возразила я.
   Маришка на секунду прикусила губу, но ответила:
- Женя, пожалуйста...
- Ладно, - сказала я и зашла внутрь.
   Со мной поздоровался администратор и провел к лучшему столику. Наверняка заметил, на какой машине я приехала. Открыв меню, я отметила дороговизну кухни. Что же заказать? Глинтвейна? После недолгих размышлений поискала глазами официанта, как тут увидела знакомое лицо:
- Аля! – позвала я, и через секунду ко мне неслось Рыжее Солнце, которое я тут же заключила в объятия.
- Женя! Женька! – подруга уже успела расплакаться. – Что произошло? Как? Я...
- Садись, - ответила я. – Что ты здесь делаешь?
- Работаю. Тут остановился автобус и я вышла. Никогда не чувствовала себя так плохо. Когда тебя уводили... Жень, я этого кошмара не забуду до конца своих дней! – страдания отразились на ее лице. – А потом нанялась официанткой. Сплю тут в каморке... - объяснила она отрешенно, а потом вскинула голову: - Как же я рада тебя видеть! Какое это облегчение!!!
- Да, - подтвердила я. – Со мной все хорошо, - солгала я. - Кстати, когда ты в Киев возвращаться собираешься?
- Если уже можно, то сегодня же! – обрадовалась она, а потом одумалась: – Но как...
   Я не собиралась рассказывать, что со мной произошло. Просто не хотелось, вместо этого я решила узнать ответы на вопросы:
- Все хорошо, - уверила я. – Все закончилось, – помолчав, пытаясь справиться отчаяньем, добавила: - Почему ты не сказала мне про флешку? Почему не сказала, что ты курьер?
- Жень, ты это про что? – удивилась она.
- Ты знаешь про что, - тихо ответила я.
- Ты думаешь... - возмутилась она.
- Я догадалась, - ответила я. – Может, ты просто расскажешь, как все было?
- Женька...
- Мне важно знать, - в моем голосе прозвучал металл.
   Она молчала и рассматривала меня, а потом с новой силой расплакалась. Я тут же подсела к ней, и обняла:
- Я люблю тебя, - призналась я. – Сильно-сильно. И просто хочу понять, что же произошло на самом деле.
   «За что я так дорого расплачиваюсь».
   Она немного успокоилась и начала рассказывать:
- Мой шеф – довольно скользкий тип. Ты же знаешь, что колекторские компании – не самый легальный бизнес. Но оказалось, что он завязан еще не в одной афере. Он вызвал в кабинет и предложил дело с флешкой. Всего-то – доставить, а за это он меня повысит. Я согласилась, но потом, когда он вручил пригласительный в закрытый бандитский ночной клуб – испугалась. Подумала, не пойду, и пусть это повышение летит в тартарары! Решила с тобой встретиться. Душу отвести. Мы сидим, болтаем, градус все повышается, страх уходит... Думаю: «Почему бы не съездить? Всего-то, забрать флешку!» А повышение на дороге не валяются. Вот и я поспорила сама с собой: если ты потянешь в ночной клуб, то совмещу приятное с полезным, а если нет – поеду домой спать. Но ты загорелась... А дальше, ты знаешь, что произошло.
- Не знаю, - покачала головой я. Мне показалось все очень жестоким. За что нам такое? Какой-то ужасный фарс! Большая игра и маленькие пешки...
- Ты куда-то запропастилась. Я не могла тебя найти и поехала домой. Я знаю, что должна была тебя найти, но я думала, что ты с мужчиной познакомилась...
   «Я и познакомилась, только через полчаса его убили. А того, кто меня спас – через неделю».
- Может у тебя любовь... - добавила она со всхлипом.
   «Да. Любовь. С киллером. Была», - я приказала себе держаться. У меня еще вся жизнь впереди, чтобы оплакать Кириги и несчастливую судьбу.
- То есть, ты не знаешь, что это была за флешка, и кем ты должна была встретиться...
- Шеф сказал, что меня узнают. Я танцевала, веселилась, знакомилась со всем, кто ко мне подходил, но ни один из них ничего не передал.
- Понятно.
- Ничего тебе непонятно! Шеф меня чуть не убил! И ты меня начала расспрашивать... - теперь уже у нее самая настоящая истерика. – Я не знала, кому что врать! Не могла же сказать правду, но никогда бы не желала тебе плохого! Когда тебя уводили, я думала, что...
- Я знаю, - ответила я спокойно.
- Ты должна меня ненавидеть, - вдруг сказала она. – А для меня это самое страшное.
   Я молчала, а она плакала. На такое тяжело что-то ответить, а она рассказала все, что могла. Наконец, я решилась:
- Аль, я люблю тебя. Не идеальную личность, а со всеми недостатками. Они для меня дороже, чем добродетели других. Ты ошиблась, но и я тоже. Я же не сказала тебе ни о флешке, ни о том, что меня преследует мафия. Мы обе хороши, - мне нужно самой признать эту правду. Не пойди я ее искать – ничего бы не случилось бы! Или произошло?..
- Но ты меня уберегала, а я бросила тебя в самое пекло! – возразила она.
- Ты сама знаешь, что это не правда. Просто иногда, мы ведем себя, как дуры, - усмехнулась я без тепла.
- Ты смеешься, - удивилась она, когда я издавала забытый звук.
- Не плакать же, - я уже хохотала по-настоящему. Лить слезы, самое то, но я не хотела рыдать всю жизнь. Моим родителям не нужна тень человека, как и друзьям. Впервые за несколько дней без Кириги, поняла, что хочу жить! Дальше и больше! Несмотря ни на что!!! Я даже решилась на шутку: – С нашим счастьем удивительно, что мы не устроили государственный переворот!
- Еще не вечер, - напомнила она, и я заключила ее в крепкие объятья.
- Возвращайся в Киев, - напомнила я и нежно поцеловала ее щеку, дав те самые деньги, которые украла у Кириги.
- А ты? – удивилась она.
- А я в отпуск! – я попробовала сказать это весело. Похоже, обмануть Алинку удалось. Я не пригласила ее ехать с нами, сознавая, что мне нужно время, чтобы все переосмыслить.
   Я выходила пытаясь сдержать рвущийся наружу крик. «Мне нужно это пережить». Я понимала, что все вернется на круги своя. Время лечит, или, по крайней мере, очень хочется в это верить.
   Шастик и Маришка стояли возле машины:
- Ну что? – спросила девушка.
- Мы поговорили, - ответила я, опустившись на заднее сиденье.
   Брат и сестра сели в машину, завелся мотор. Я подняла глаза на опустившуюся рядом девушку и разрыдалась, уткнувшись лицом в ее колени. Я знала, что эти двое, возможно, единственные, кому я могу ничего не объяснять. Ласковая рука гладила волосы, пока я оплакивала настоящую дружбу, потерянную любовь и сломанную судьбу. Когда-нибудь я смогу жить, как раньше, но не сегодня...
   Следующий пункт назначения - работа. Слезы высохли, а одним легким прикосновением Маришки лицо приобрело вполне здоровый вид. Я обещала держаться, хотя сил плакать уже не осталось. Просто выдержать, ведь дальше будет еще сложнее. Нужно учиться жить с этой болью, ведь нужно будет встречаться с родителями, а перед ними ни в коем случае нельзя показывать горе.