Psycho | Психо {Д&Ю}

Глава 21

Под глазами появились темные круги, а спутанные волосы небрежно падали на лицо. Губы, как и руки, дрожали. Слезы были готовы упасть на покрасневшие щеки. Мягкие черты исказил страх и печаль. А затем по щекам побежали слезы, когда я повернулась к зеркалу, изображение стало расплывчатым. Уборную работников и посетителей держали в чистоте, как и другие публичные места больницы. Они проделывали хорошую работу, чтобы создать впечатление, будто с пациентами обращаются так же хорошо. Но за закрытыми дверями хранились ужасы, которые знали только те, кто был достаточно смел.

И хотела я этого или нет, я видела правду этой больницы. Видела, что это место может сделать с тобой и то, что оно сделало с Даней.
Марина Евгеньевна вспорола ему кожу кнутом, а Дима забрал двоих людей, о которых заботился Даня. Я должна была сейчас идти в полицию, чтобы рассказать о Диме, они с Мариной Евгеньевной могли бы быть в полиции, их бы допрашивали, а они бы больше не причиняли боль людям, которые этого не заслуживают. Думаю, я не шла, потому что боялась. Боялась, что Дима убьет меня, если узнает, что я пошла в полицию. Он быстро избавится от меня, чтобы ничего не рассказала. Но мне было все равно. Пусть лучше его запрут и у него не будет времени, чтобы замести следы.

Завтра. Завтра после работы я пойду в полицию. Сегодня я не была готова к допросу. А что на счет Марины Евгеньевны, я не знала, что с ней делать. Если она как-то вовлечена в преступления Димы, она будет признана сообщником. Но если нет, я все равно хочу, чтобы ее посадили за решетку. Не из-за порки, поскольку я знала, что это наказание применяется во многих больницах. А из-за того, что она сделала с Даней.

Потому что как-то я знала, что она знает о его невиновности. Всегда знала. Она никогда не пропускает такие важные вещи. Она — дьявол, как и ее сын. Каждое ее движение было полным циничного превосходства, будто она хотела убить тех, кто не был похож на нее. Она такая же холодная, как и ее ледяные голубые глаза.

И сейчас Даня был наедине с ней и Аней. Не важно, как я старалась занять себя мыслями о том, что делать дальше, я не могла отогнать воспоминание об окровавленной спине Дани и его хриплых криках. И это было только начало. Мне не следовало позволять ему брать всю вину за случившееся на себя. Мне нужно было быть более мудрой и не целовать его, тогда бы всего этого не было. Но я поцеловала, и сейчас его бьют снова и снова, а его шрамы растут.