Тремор и травмы

Часть 4. Приоритеты

Время тянется так долго, что я буквально начинаю ощущать его физически. Вязкое, неуловимое, холодное, оно медленно проходит сквозь меня, заставляет снова и снова бросать взгляд на настенные часы, стрелка на которых едва ли сдвинулась на пару минут вправо, после того, как я смотрел на них последний раз. В коридоре прохладно, пусто и до тошноты чисто. Ледяные светло-голубые стены, абсолютно одинаковые двери кабинетов и палат, квадратные потолочные лампы. За сорок минут нахождения здесь, я успел досконально изучить ту, которая висит прямо над нами с Валентиной Семеновной, которая с бордовым от волнения и, наверняка, бешеного давления, лицом сидит напротив меня, теребя в руках кончики цветастого шарфика.

- Это я виновата, - в сотый раз начинает она, и я чувствую, что не вынесу очередного потока самобичеваний, - ох, я виновата! Надо было сразу скорую вызвать! Нечего было тянуть! Бедный Антоша!

- Сейчас-то что об этом говорить, - машинально перекручиваю часы на запястье, снова упираясь взглядом в проклятые стрелки, которые словно сговорились и будто замерли на месте.

- Ну, так а как? Ведь директор же строго-настрого запретил! Ведь проверка же! - ее тяжёлое хрипловатое дыхание эхом разносится по безлюдному коридору, а горестные охи и причитания резко отлетают от голых стен и врезаются мне в уши на несколько тонов громче.

- Ага. Надо было его в медпункте оставить. Ну, отъехал бы парнишка, подумаешь? Главное, проверка бы прошла успешно.

Фельдшер смотрит на меня укоризненно и в тоже время виновато. Я потираю подбородок, качая головой. Ее бессмысленная беседа утомляет и так гудящую от волнения и страха голову. Сейчас очень хочется тишины. Хочется успокоиться, попытаться прийти в себя, чтобы потом нормально переговорить с врачом.

- Езжайте обратно, Валентина Семеновна, - уже в третий раз предлагаю ей, - зачем нам сидеть здесь вдвоем? Я позвоню, как только что-нибудь узнаю. Поезжайте, вдруг там понадобится ваша помощь?

В ее маленьких глазах вспыхивает надежда, и она согласно кивает. Слава Богу. Иначе я просто не выдержу еще полчаса причитаний и трагических вздохов. Она уже поднимается, морщась, держится за спину, и вдруг с испуганным видом оборачивается ко мне.

- Арсений Сергеевич, а как же...?

- Я сам позвоню ему, - я готов уже согласиться на что угодно, лишь бы спровадить ее, - как только поговорю с врачом, сразу наберу Стасу.