Кратосархат

Глава 14. Один раз умереть хорошо, две тысячи раз - лучше!

Правильное ударение:

Тэрас – тЭрасСоэр - сОэр

— Кто это? — кидаю я на Парца недоуменный взгляд после того, как мы с агафэсом в лазарете остаемся вдвоем. За пару секунд до озвученного мною вопроса, сверкнув золотом радужек, из прохладного помещения тенью выскальзывает кратос среднего роста. Ее черные длинные волосы собраны в высокий конский хвост, кончик которого украшает золотой заостренный набалдашник. Бьюсь об заклад, безделушка не красоты ради. Даром, что по форме она похожа на жало черного скорпиона. Верхнюю часть лица девушки скрывает маска из черепа степной кошки. На костяшках блестят кастеты с недлинными, но явно острыми лезвиями, напоминающими когти дикого животного. С какой стороны ни посмотри, незнакомка не кажется мне подходящей собеседницей для Парца, который и обычных кошек шугается с завидным постоянством. Столкнись парень с диким животным, и визг бы стоял такой, что стекла в окнах крепости усыпали бы толстые трещины. По логике, девушка, щеголяющая в черепе пугающего зверя должна восприниматься опаснее этого самого зверя. В таком случае, почему же Парц не вопит в ужасе при виде подозрительной гостьи? Она пострашнее чудовищ из Синего леса, каким бы миловидным личиком ни обладала. Ох уж эти агафэсы...

Вслед за собственными размышлениями ловлю себя на том, что прямо сейчас напоминаю себе чрезмерно заботливую деревенскую бабульку, которая запрещает своему любимому внучку общаться с дворовыми мальчишками, так как те бегают по всей деревне, избивая палками крапиву. Так и хочется сказать что-нибудь вроде: «Не общайся с ней, а то заплутаете в трех соснах и помрете, а мне потом хоронить!». И когда это я стал таким заботливым? Или был таковым всегда, но не имел возможности проявить эту черту во всей красе? Сам себе поражаюсь.

Криво усмехнувшись из-за неожиданных ассоциаций, я подавляю с десяток иных напрашивающихся вопросов, терпеливо ожидая ответа на первый.

— Её зовут Тэрас! — с удовольствием делится со мной Парц, не замечая моего внутреннего напряжения. — Она воин среднего звена кратосовской армии!

— То, что она кратос, я заметил, — фыркаю я. Настроение с утра у меня оставляет желать лучшего. Не успел я вечером после показательного наказания возвратиться в свою комнату, как боль, по которой я ничуть не скучал, вернулась. Мне пришлось выпить всё оставленное Джаэром снадобье, чтобы унять ее и нормально поспать. Но утром я к глубочайшему сожалению обнаружил, что боль вновь готова идти со мной по жизни длиною в вечность, крепко держа меня за руку. И мучительные ощущения, что накатили на меня, оказались посильнее привычных. Отголоски ночной войны со смертью и устроенного поутру представления.