Secret of bitter chocolate

Is Jihope possible?

- Эти цветы кажутся слишком жизнерадостными, слишком яркими, - сказал я, не в силах выйти из машины, хотя Джин заглушил двигатель, две минуты и в ней становилось холодно.

- Думаю, в этом весь смысл, - не согласился со мной друг. - Мы идем не на похороны, Чимин.

Я застонал:

- Знаю.

Мои ладошки вспотели. Я несколько раз глубоко вдохнул. Хосок в порядке!

Затем я потянул за ручку и открыл дверь:

- Идем.

Бета за стойкой информации указал нам путь до зала ожидания в отделении интенсивной терапии, предупредив нас, что дальше мы не сможем пройти, если не являемся родственниками больного. Меня это устраивало.

Джин взял меня за руку, когда мы свернули за последний угол.

Я сразу узнал родителей Чона - оба высокие и красивые, как сам Хосок. Они сидели в углу зала в окружении людей, которых я не узнавал. Казалось, их тела стали одним целым со стульями, на которых они сидели, будто находились здесь уже много лет. В углу работал телевизор, но никто его не смотрел. У меня слегка сдавило грудь.

- Нам не стоит здесь находиться. Мы как будто вмешиваемся, - прошептал я. - Как думаешь, они разозлятся на меня за то, что я в порядке, а он?..

Джин потянул меня за руку, развернув лицом к себе:

- Ты не сделал ничего плохого. Думаю, они будут рады, что ты волнуешься за него и приехал проверить, как он. Ты немного развеешь их.

- Ты прав.

- Конечно прав.

Джин пошел вперед, таща меня за собой.

Папа Чон, едва посмотрел на Джина, встретился со мной взглядом. Стебель одной из ромашек в моей руке хрустнул. Я ослабил хватку.

Старший омега поднялся, руки взлетели ко рту. Отец Хосока посмотрел на мужа, затем проследил за его взглядом. И неуверенно улыбнулся мне. Папа обогнул стулья и людей и оказался передо мной. Еще пара секунд, и я потеряю сознание, хотя такое случалось в моей жизни всего раз.

Я неуклюже протянул цветы, говорить я не мог. Меня спас Джин:

- Мистр Чон, мы очень сожалеем о том, что случилось с вашим сыном, и просто хотели прийти и сказать, что переживаем за него.