putting the dog to sleep

Часть 11

После того, как Дазай нашёл письмо Чуи, всё начало казаться… другим. Незнакомым.

Ему не впервые приходилось справляться с потерей. Сразу после того, как Ода умер, Дазаю пришлось отложить в сторону эмоции, чтобы не показать Портовой Мафии свои истинные намерения: что через несколько недель он планировал покинуть организацию, после чего они захотели бы увидеть его голову на блюде.

Чуя постоянно был рядом с ним перед тем, как он ушёл. Дазай внутренне умирал от этого, потому что знал, что ему всё равно придётся его оставить. Но его душа и так всегда была отравлена, так что он ушёл, позволяя знакомой апатии захватить его естество.

Дазай даже не осознавал, насколько его жизнь будет пустой. Жизнь, в которой его лучший друг умер, а единственный оставшийся близкий человек до глубины души его ненавидел.

Это было одинокое, беспощадное существование.

Поэтому Дазай был крайне растерян, когда детективы в Агентстве начали проводить больше времени с ним, оказывать ему услуги, говорить что-то позитивное вместо привычного закатывания глаз, когда он радостно объявлял, что снова собирается попытаться совершить самоубийство.

И Дазай ненавидел всё это.

По крайней мере, сперва.

Он не привык к тому, что люди знали, что у него на душе. Но они видели его в тот день, рыдающим и в истерике прижимающим тело Чуи к себе. Они видели его в самом разбитом, уязвимом состоянии, и Дазай этот факт презирал.

Он не хотел, чтобы люди знали, что он бывает… таким слабым, что иногда он что-то чувствует, что он тоже может плакать.

Только Чуя знал об этом, и это не напрягало. Потому что Чуя не старался его баловать, не вёл себя так, будто он хрустальный и вот-вот может разбиться. Чуя не прекращал с ним препираться. Он просто вёл себя, как обычно, будто Дазай был в порядке, потому что тот и правда был в норме. Потому что позволять эмоциям иметь выход — нормально.

Но спустя какое-то время Дазай понял, что к нему начали относиться иначе не потому, что он был слабым.

К нему начали относиться иначе, потому что до этого никто не знал, что ему тоже нужна поддержка. Никто ранее не видел Дазая с его человечной стороны — стороны, которая была травмированной, невозможно печальной и эмоциональной. Все были настолько поглощены своими собственными проблемами, что даже не осознавали, что Дазай тоже нуждался в дружеском плече. Но теперь они это заметили.