Моё любимое проклятие

«Святая убийца»

Она проснулась и поморщилась от омерзения. Ненавистный дневной свет бил прямо в глаза.
Соседки уже ушли на завтрак. Гермиона подошла и с остервенением задернула шторы.
Всё тело было неприятно липким, а волосы сбились и торчали в разные стороны.
«Что со мной было? Не помню, как пришла в комнату, вообще мало что помню... «
Засмотрелась в зеркале.
В памяти быстро-быстро промелькнули оглушающие кадры.
Вода, кафельный пол, кровь, мокрые чёрные перья...
Это было или нет?
И что это было?
Распустила неаккуратный пучок волос. Они рассыпались темными с бронзовым отливом лентами.
Гермиона ошарашено взяла прядь за кончик - когда они успели так отрасти!? И снова потемнели...
Только стоя под тёплой водой, она поняла, что очень болят ладони - на них ряд коротеньких порезов.
От ногтей, кажется...
Жар, темнота, боль в спине, - всё это билось в памяти словно отрывки из фильма ужасов.
Спина и сейчас очень ныла. Гермиона попыталась достать пальцами до лопаток и вдруг почувствовала на спине что-то странное.
В панике она выскочила из душа. В запотевшем зеркале отражалась спина, на которой можно было разглядеть два тонких ровных шрама, на самых лопатках. Не очень длинных, сантиметров по восемь.
Гермиона замерла.
«Разве я уже оделась? Когда я успела уложить волосы?» - Застыла, так и не застегнув пуговицу на рубашке.
Волосы с одной стороны были убраны заколкой. Когда она это сделала? Гермиона готова была поклясться, что не делала этого (Кстати, заколка торжественно свистнута у Лаванды) !
А есть ли разница? Всё неважно...
«Неплохо бы подкрепиться... Хотя энергии хоть отбавляй. По деревьям лазать можно...»
Но сегодня есть дела куда более существенные.
Нужно избавиться от Джессики Гросс. Она всё равно уже не жилец! Гросс, конечно, даже не знает, что она всё ещё запасной резерв энергии, в случае чего.
Кроме того, она провинилась. Посмела поднять руку...
- На моего ангела? - прошептала на ухо Санадрин, гладя Гермиону по волосам прозрачной тонкой рукой. В зеркале она не отражалась, ведь она всего лишь фантом. Но она собиралась снова обрести способность отражаться в зеркале, и не только...
Гермиона, или то, что раньше звали Гермионой, стояла у зеркала и внимательно слушала хозяйку проклятия.
Ее руки так и застыли у пуговички на рубашке. Глаза почернели и опустели.
- Ты избавишься от неё, если захочешь, и от её подружек тоже... А к ночи принесешь мне ещё чистой крови, благородной, самой лучшей! - велела Санадрин, и фантом растворился в тёмной комнате.
- Миона? Ты как? - взволнованно спросил Рон.
- А?
- Ты как спустилась, так ни слова не сказала. Сидишь какая-то пустая...
- Опять придумал себе что-то? Надоел, - буркнула Гермиона.
Гарри хихикнул:
- Смирись, она просто поменялась. Кстати, мне нравится эта твоя причёска...
- Ага.
Джинни, прищурившись, взглянула на неё.
«О, только тебя вот мне и не хватает, кошка мартовская...»
- А чем вызвана такая бурная смена обстоятельств, никак влюбилась? - Хитро спросила Джинни.
«Подставить решила перед Гарри и Роном...». Несмотря на непринужденную позу, Джинни явно нервничала. Гарри держался от неё на расстоянии.
- Перемены в моей жизни не зависят от парней, я на этом не помешана, - устало протянула Гермиона, уязвив Джинни.
- Вот, учись у мудрой Гермионы! - попенял сестре Рон.
Джинни цыкнула и отвернулась.
- А вы, почему не на завтраке? - спросила Гермиона, не обратив внимания на Джинни.
- Мы уже там были, а ты беги, ещё успеешь!
В Большом зале почти никого не было. Когтевранцы, у которых вот-вот должна была начаться тренировка по квиддичу, бодро что-то обсуждали.
За столом слизеринцев были только Кребб с Гойлом. Один спал, упершись лбом в стол, другой довольно трескал бутерброды.
«Эти три мрази чистокровные уже сбежали...как жаль... Ничего, у нас с ними сегодня зелья, там и встретимся...»
Гермиона выхлебала почти графин вишневого сока и съела тост. Поняла, что поторопилась. Есть вроде и не хотелось, зато очень хотелось пить. И минут через семь она почувствовала сильную тошноту.
Как может один маленький тост так застрять в горле??
В приступе тошноты она поспешила до ближайшей уборной.
И её всё-таки вырвало. Прополаскивая рот водой, Гермиона огляделась.
А ведь это тот самый туалет.
«Что-то здесь со мной было вчера? Что? Меня убили?.. Но ни в волшебном мире, ни в мире человеческом нет средства, которое может оживлять мёртвых. Либо я не умирала, либо это из области чего-то другого, не мира магии и не человеческого мира. Что-то третье, чертовщина какая-то?..»
Окно так и осталось выбитым. Зеркала тоже побиты, осколки поблескивают в неясном холодном свете.
Небо было хмурым со вчерашнего дня. Гроза кромсала небеса всю ночь напролет, но дождя так и не было.
Неужто со вчера тут так никого и не было? Так странно...
Зная, что здесь мёртвое тело, они даже не удосужились никого позвать. Интересно, хорошо ли слизеринкам спалось?
Кто-то осторожно приоткрыл дверь. Умывальники стояли посередине комнаты, прислоненные к толстой колонне. Гермиона стояла за ней. Гросс, Булстроуд и Паркинсон тихо и опасливо ступали по стеклам.
Все с белыми каменными лицами; в покрасневших глазах застыл ужас и пустота.
- Где она? - проблеяла Паркинсон.
- Не знаю. Наверное, кто-то увидел и доложил деканам. Тело забрали... - Таким же бесцветным голосом ответила Гросс.
Булстроуд, похоже, потеряла дар речи, она просто молча тряслась и жалась к стене.
- М - мм!!!! - промычала она. Ну точно потеряла!! Надо же!
Хотя удивляться нечему. Убить человека и после этого прыгать по кочкам, собирать цветочки? Надо быть законченным маньяком, чтобы чувствовать себя нормально после убийства.
Вжимаясь в стену, Миллисента продолжала издавать нечленораздельные звуки, глядя вперед со страшным выражением лица.
Паркинсон испуганно визжала, прыгая вокруг неё:
- Что, что такое?? Что с тобой!?
Гросс сжала зубы от страха, она поняла, что Миллисента что-то увидела, но смотреть туда не хотела. Казалось, она еле сдерживается от крика.
Паркинсон медленно повернулась в ту сторону, куда смотрела Миллисента, и просто молча свалилась в обморок. На холодный, весь в осколках пол, осела и Миллисента.
- Может, ты всё же посмотришь на своё творение? Это же ты меня прокляла, да?
Гермиона наполовину выглянула из-за колонны с раковинами и ухмыльнулась самой зловещей улыбкой маньяка из триллеров.
А Гросс не растерялась, хоть и не ожидала этого. Она рванула обратно к двери словно спринтер с первым разрядом, не задумываясь ни о чём лишнем.
Порывом ветра Джессику чуть не сшибло с ног перед самой дверью, которая захлопнулась от этого ветра с оглушительным треском.
Гросс оскользнулась, но устояла.
На дверь упала тень.
В кармане Джессики загорелась её собственная палочка, опалив ей бок и испортив мантию. Горящий обломок пришлось, обпекая пальцы торопливо выкинуть.
Шагов не было слышно, только свист ветра. И странный звук, будто что-то скользило по кафельным стенам.
Гросс повернулась, ведь когда враг сзади, это гораздо страшнее. Уж лучше стоять к нему лицом, каким бы ужасным он ни был.
Задохнувшись от страха, Джессика вместо вопля ужаса издала только невнятный хрип.
Перед ней зависло нечто. От Гермионы Грейнджер осталось одно название, а ЭТО, даже закрыв глаза, сложно было назвать человеком.
Маленькая и хрупкая, но по сторонам от нее простирались исполинские крепкие крылья с чёрными блестящими перьями. Взмахи были какими-то замедленными, от ветра этих взмахов её почерневшие длинные волосы всё время взлетали вверх, словно дышали вместе с ней.
Она зависла где-то в метре от пола, задевая огромными крыльями стены и смахивая со стен зеркала. Черные перья разлетались в разные стороны.
Глаза на бледном лице горели чёрными огнями.
Гермиона подалась немного вперед и чуть было не задела маховыми перьями лицо Джессики.
Та ахнула и шлёпнулась на пол.
- Ну что, грязная чистокровка, хочешь что-то сказать напоследок?
- Конечно, - тихо сказала Гросс, опустив глаза. - Демоны должны гореть в аду! - И с душераздирающим воплем бросилась на Гермиону.
Гросс схватила ее за крыло и попыталась потянуть его на себя, чтобы вывернуть. Сломать бы она не смогла, оно было слишком крепким.
Гермиона не удержалась, и обе упали на пол. Гросс проехалась ногтями по крылу, выдрав клок чёрных перьев.
За что тут же была схвачена за шею.
Помогая себе крыльями, Гермиона, держа одной рукой вырывающуюся Гросс, поднялась. Сначала на ноги. Гросс была выше её, и чтобы она не доставала ногами до земли, пришлось подняться в воздух.
Джессика кряхтела и дёргалась, в глазах полопались капилляры.
Глядя на агонию Джессики, человеческое «я» вселяло мысль о том, чтобы сразу сломать девчонке шею, не наслаждаясь её удушьем.
Дилемма отступила на второй план, когда Булстроуд попала чем-то Гермионе по голове, кажется, швырнула книгой. Только потом она догадалась достать палочку.
Но палочку Миллисенты постигла та же участь, что и палочку Гросс, - она вспыхнула у неё в руке.
Меткая сучка!
Этого хватило, чтобы Гермиона выпустила Гросс, и та повалилась на пол.
Гермиона тихо опустилась, чуть сложив за спиной чёрные крылья.
Миллисента сумасшедшими глазами смотрела на Гермиону.
- Девочки, - вздохнула Гермиона и схватила Миллисенту за волосы. Спокойно и без особых усилий она потащила её за волосы по полу. Булстроуд кричала, пыталась перехватить руку Гермионы или хоть привстать на ноги, Гермиона не давала ей такой возможности. - Вам что, мамочки в детстве не рассказывали, что нельзя связываться с оккультизмом? Нельзя играться со старыми проклятыми книгами и ни в коем случае нельзя обращаться за помощью к мёртвым неотомщенным ведьмам?..
Миллисента кричала. Гермиона толкнула её перед окном на пол.
- Залезай на подоконник, уродское создание! - вкрадчиво сказала она, зловеще расправив крылья, чтобы жертве некуда было отступать.
Миллисента ревела и просила не убивать её. Наверное, весь Хогвартс слышал её крики.
А сзади билась о дверь Гросс.
Игнорируя попытки Джессики сбежать, Гермиона издевалась:
- Ах да, кажется, я знаю, чему вас учила мамочка! Наверное, вас в детстве натаскивали убивать и мучить полукровок? Грязно расправляться над магглами? Топить их, душить, использовать на них запретные заклятия, да? Наверное, у вас большой в этом опыт, девочки? Залезай на подоконник...
- Не надо, пожалуйста! - ревела Миллисента.
- Когда ты топила меня в раковине, словно щенка, ты не спрашивала...
- Умоляю...
- Надоела, - вздохнула Гермиона и, схватив Миллисенту за волосы, перекинула её через окно. Та тихо ухнула вниз. Только потом воздух разрезал душераздирающий вопль.
Джессика рыдала и резала ногтями деревянную дверь.
- Что ты хочешь?? - проревела она. - Скажи мне, ЧТОО!?
- За свои поступки надо отвечать. И ты ответишь...
Крылья Гермионы разлетались в разные стороны как паруса, чёрные как ночь. Не пропуская воздух, она надвигалась на Джессику словно неизбежное чёрное проклятие.
- Встань. - Ни за что нельзя было сказать, что этот голос принадлежал молоденькой девушке. Зловещий потусторонний голос, ледяной и беспрекословный.
Всхлипывая, Гросс поднялась и встала перед ней.
На её шее были синяки.
Гермиона притянула Джессику за шею и припала к ее губам.
Гросс такого поворота явно не ожидала, но смиренно старалась не дёргаться, а когда начала, было уже поздно.
Только когда тебе не хватает воздуха, ты понимаешь, как сильно любишь дышать.
Джессика больше не хотела ни жить, ни дышать. Да даже если б ей и представилась такая возможность, сил у нее на это больше не было. В гробовой прохладной тишине, с глухим стуком, чуть хлюпнув о мокрый пол, она упала. Выпитая до полусмерти.
Что за манера, оставлять маленький кусочек? Просто расточительство, особенно в сравнении с тем, кому этот маленький кусочек жизненной силы мог бы подарить целую жизнь.
Она оставляла его в потухающем теле.
Джессика Гросс с окровавленными губами и белоснежным лицом лежала на полу. Недалеко от неё, чуть более полнокровная, валялась Пенси Паркинсон. Но она хоть дышала нормально.
Джессика же делала слабые вздохи каждые пять секунд, и то с трудом.
Зато Гермиона дышала словно за двоих. Энергии в ней было явно много, и она задыхалась от мощи и кислорода, которые переполняли её.
Возбужденная, пышущая силами и здоровьем, она стояла над Гросс и смотрела перед собой.
Крылья в последний раз взметнулись в стороны и вспыхнули черной дымкой.
Чёрная пыль втянулась в порезы на спине уже лежащей на полу без сознания девочки.
- Что делать, профессор? - спрашивал взъёрошенный когтевранец-пятикурсник. У женского туалета собралась небольшая группа старшекурсников, которые спохватились и позвали Макгонагал.
Ребята слышали крики, и когда дверь оказалась запертой наглухо, они приняли решение её вынести.
Из-за двери раздавались крики, вопли, рыдания, в какой-то момент даже показалось, что кто-то в отчаянии царапал ногтями по двери.
Бомбарда не оказала на дверь никакого эффекта. Разве что парень, который применил заклятие, получил сильный удар током. Заклятие сначала словно впиталось в дверь, а через секунду обдало синеватой искристой волной всех, кто стоял близко к двери. Больше всего досталось именно применившему Бомбарду. Его сотрясало судорогами, когда заряд уже ушел в землю.
Больше с Бомбардой никто не рисковал.
И вдруг за дверью всё стихло.
Как всегда с обалдевшими глазами младший Криви прибежал к Гарри, даже не успев полностью выяснить, что случилось.
- Гарри, Гарри, там, на втором этаже, там Гермиона, кажется...
- Что, где, кто сказал?
- Там, в женском туалете какая-то перепалка и крики...
- Что с Гермионой, Мерлин тебя поимей, ты сказать нормально можешь!? - Гарри тут же запаниковал и вскочил с кресла.
- Нет, никто не знает, по-моему, они дверь открыть не могут!
- Тогда откуда ты знаешь, что там Гермиона? - спросил взволнованный Рон, он услышал, о чём кричал Гарри.
- Я.. слышал её голос. Он был какой-то странный, но я не мог ошибиться... - уверенно, но тихо проблеял Криви.
Гарри чуть не снес портрет, пока выбегал на лестницу.
Когда они с Роном прибежали к двери, всё уже было тихо. Только группа студентов и бледная Макгонагал стояли в метре от двери ровным полукругом. Было чувство, что оттуда вот-вот выпрыгнет бешеная собака, и народ приготовился ко всему.
Тишина. Только сбившееся дыхание гриффиндорцев.
- Что там происходит? Почему вы стоите, что там!?!? - нервно воскликнул Гарри.
Все молчали. Профессор Макгонагал растерянно взглянула на него.
- Поттер, успокойтесь. Паникой вы не поможете. Вероятно, мисс Грейнджер в туалете, но мы не можем ни открыть дверь, ни выбить...
- А...
- Ни Бомбарда, ни Алохомора не помогают, мало того, от этого пострадали ученики.
Гарри растерянно посмотрел на дверь. Дверь как дверь. Что значит «пострадали ученики»?
И тем не менее, пока он подходил к двери, никто ни слова не сказал.
Тишина стояла мертвецкая, и Гарри немного волновался.
Взялся за ручку - ничего.
Поворот - щелчок. Дверь поддалась. Приоткрыл на небольшую щелку; заглянул и открыл дверь уже смелее.
- Хреново вы старались её открыть, - тихо нахамил Гарри.
В помещении было прохладно. Окно выбито. Капала вода. Тишина, даже дыхания не слышно.
Трое лежали на полу.
Паркинсон у стены на спине.
Гросс в какой-то неестественной позе на боку с откинутой назад головой.
Гермиона лежала ближе к раковинам на спине, руки повернуты ладонями вверх. Святая, ей-богу! Тёмные волосы разметались вокруг, щеки горели румянцем.
- А догадаться подёргать дверь ума не хватило!? - Рон запаниковал, когда увидел Гермиону на полу.
- Мы даже выбить её пытались! - разозлился когтевранец.
- Тогда почему он так запросто её открыл!? - Тоже разозлился Рон, заходя вслед за Гарри в туалет.
Разумеется, оба сразу побежали к Гермионе. Им и дела не было до слизеринок.
- Профессор, сердце вот-вот остановится, пульс еле слышен, но какой-то редкий! - сказал один из когтевранцев, проверив пульс у Гросс.
- Кайл, пожалуйста, отнесите её в больничное крыло. Справитесь? - спросила Макгонагал.
Кайл ухмыльнулся, дёрнув внушительных размеров плечом:
- Разумеется, - пообещал он и, подхватив Гросс на руки, понёс слизеринку в медпункт.
- А что с Паркинсон?
- Похоже на шок, или что-то вроде того. Мы её быстро в чувство привели, но она словно одичала, странно себя ведет. - Один из когтевранцев покосился на прижавшуюся к стенке Паркинсон. Пара его одногруппников пытались выяснить у нее, что случилось. Но Паркинсон, похоже, забыла, как говорить, не то, что сказать, что случилось
Гермиона пришла в себя быстро.
Гарри приподнял её и осторожно подёргал.
Её ресницы дрогнули, глаза открылись.
- Мм... - прохрипела она, в недоумении разглядывая обеспокоенные лица друзей. - Что?... АааааААААА! АА! А! - Она закричала так, что чуть голос не сорвала. Прямо в руках у Гарри Гермиона сжалась и содрогнулась.
- Что такое? Что!?!?! - Заметался Гарри.
- П.. плечо! Больно!! - прохрипела Гермиона.
Очень осторожно ее повели в больничное крыло. Идти Гермиона могла, да всё у нее было целым, но в спину словно воткнули стальные шипы.
Разорвав на ней рубашку, мадам Помфри осмотрела спину Гермионы.
- Мерлин! Как это странно... - сказала она, нахмурившись.
- Что там!? - раздался голос Гарри из-за ширмы.
- Как это случилось, мисс Грейнджер!? - Мадам Помфри проигнорировала вопрос.
Гарри не выдержал и отдернул ширму. На белоснежной спине Гермионы, в области правой лопатки, был здоровый кровоподтек. И сама лопатка как-то странно торчала.
- Мистер Поттер, что Вы себе позволяете?! ВЫЙДИТЕ СЕЙЧАС ЖЕ!!!
- Что это?
Мадам Помфри разъяренно вздохнула.
- Лопатка вывернута. Это очень странно, ведь чтобы сделать такое, нужно взяться за саму лопатку и дернуть ее вверх. А кость там довольно толстая, и это почти невозможно, кость так сложно ухватить... Как это случилось, мисс Грейнджер?
- Я не помню... Ааа!! - Она опять закричала, когда медсестра прикоснулась к поврежденной спине.
- Выйдите, сейчас же! - зло воскликнула мадам Помфри.
Перед глазами плясали яркие огоньки. Всё вокруг наполнилось красками и жизнью, словно она смотрела на мир через калейдоскоп. Энергия билась по телу, сердце словно пыталось проделать дырку в грудной клетке своим бешеным ритмом.
Ужасно хотелось расправить крылья, но она знала, что тело не выдержит. Как только она сложит крылья и станет человеком, она умрет от боли.
«Где Малфой?»
Пустое больничное крыло, только мадам Помфри всё носится туда-сюда, мажет чем-то израненное плечо.
Она обещала прийти к нему, но не пришла. На то были причины! Да как бы там ни было, не мог же он обидеться, он не имеет на то право!
«К тому же, он должен радоваться, что так вышло... Ведь я хотела прийти к нему, чтобы сказать, что ничего не выйдет. Что всё будет как раньше, ведь мы не можем быть вместе! Имена Драко и Гермиона вообще не должны стоять в одном предложении... Интересно, что бы он сделал?..»
- Ауч!
- Больно? Потерпите...
«Садомазохистка, бедные мои крылышки...
Будет ли у меня ещё шанс сказать ему об этом? А может, он уже и сам всё понял...
Может быть, он спал сегодня ночью на этой самой кровати?»
Сердце пропустило такт.
«А всё-таки это здорово, хотеть кого-то. Сильно, действительно хотеть, даже зная, что не получишь этого. Это знание только сильнее возбуждает... Крови хочется...» - Мутными глазами она взглянула на мадам Помфри.
«Фу, не этой, посвежее какой-нибудь! А может, убить его? Просто, ничего не объяснять, а убить? Тогда двух зайцев сразу. Хозяйка велела принести чистой крови, благородной. А у кого, как не у слизеринского принца, самая благородная кровь? Хм... Кажется, жребий брошен!»
- Мадам Помфри, а Малфоя уже отпустили?
- Да, он совсем недавно ушел.
- Хм... а когда Вы сможете отпустить меня?
- Ну, вообще-то было бы неплохо тебе ночь тут посидеть. Но я могу залатать вывих за пару часов, если у тебя важные уроки сегодня...
- Смертельно важные, дьявольски необходимые! - Заверила ее Гермиона.
- Она ничего не говорит?
- Нет.
- Она не ранена?
- Нет, ничего, даже синяков нет, похоже к ней не прикоснулись, - сказал когтевранец Макгонагал.
- Мисс Паркинсон, скажите хоть что-нибудь, что здесь случилось!?
Паркинсон сжала дрожащие губы, слёзы на её глазах не просыхали, она кивнула на окно.
Один из когтевранцев как раз выглядывал в него.
- Джейсон, что там? - спросил его однокурсник.
Джейсон развернулся с побледневшим лицом и перепуганными глазами.
- Профессор, там... там труп.