🥀Записки депрессника🥀

Глава 3 «Мой худший враг - это я»

Что, если нет способа избежать порочного круга, оправдает ли цель своё средство?

И вслед за этой мыслью в комнату врывается доктор, который впопыхах зовёт меня за собой, однако уставшие ноги вновь не держат тело, и я падаю с постели на прохладный пол. Врач подзывает медсестёр и санитаров, которые за собой тащат коляску для передвижения инвалидов. Как в тумане и непонимании я оглядываю их с головы до ног, но меня берут под руки и сажают на сидение. Ужасаясь нового положения, я пытаюсь освободиться и выползти, но оказываюсь в ловушке из рук медработников вновь и вновь. Какое-то смешанное, странное чувство овладевает мной. «И вот проклятье, мне даже не встать, ноги ведь не слушаются!» ― пульсом пробежало по вискам. А затем боль нависает над моей головой и сжимает, как в тисках. «Что стало со мной, рука отнимается, да ноги парализованы, за что судьба так необходительна со мной? Да право, сама же сотворила глупость, оступилась, не посмотрела вниз, так и вынырнула из балкона. И что за мерзость, даже не помнится ничего толком; каково было падение, где наконец мистер Эллис?» ― снова проносится в разуме. Но, к моему счастью, через минуту в палату заходит доктор, ещё неизвестный мне ранее. Мужчина лет сорока семи стоит напротив меня с какой-то бумажкой в руке, и слышно вокруг, как мысли перекатываются у него в голове. На белом халате висит бейдж с именем Скот Миллер. Он подходит ко мне вплотную уже тогда, когда я нахожусь в сидячем положении и нависает надо мной, как огромный столб длиною в почти шесть с половиной футов. Надменное, но в тоже время равнодушное его лицо корчит ухмылку и смотрит на меня сверху вниз. «Что же, Вам нужно сделать обследование пострадавших органов снова и проверить коленный рефлекс, судя по Вашей травме, у меня мало хороших новостей,» ― сказал он как-то пренебрежительно и указал одной медсестре куда нужно меня довезти. Через некоторое время все анализы были сданы, осталась лишь проверка на рефлекс. Впрочем, результат был малоутешительным, двигательная способность была совершенно на нуле. Я была огорчена всем этим, но больше всего меня интересовало лишь то, что случилось с Мартином. Я перебила доктора, когда он назначил ещё обследование и еле дыша спросила: «Вы знаете пациента Мартина Эллис? Он был в отделении хирургии, кажется тридцать первая палата.» Мистер Миллер отвёл взгляд, попытался вспомнить и ответил: «О, этот тот, что выпал из окна вместе с Вами месяц назад? Не знаю кем он Вам приходился, но он погиб в тот же час, разбился на смерть, ещё и с его циррозом, больше суток ему и не предстояло жить. Кхм...простите, заговорился, я Вам соболезную.» Доктор закончил говорить, однако больше слушать я не могла. Если бы ноги были подвластны мне, я, разумеется, встала и ушла, впрочем, это крайне тяжело сделать, когда ты прикован к инвалидному креслу. Возможно, стоило прокрутить колёса руками, но на это уже не было сил. Все мысли свелись только к одному: «Он умер, он тоже умер». Как бы хотелось прильнуть к груди близкого человека и испачкать его одежду своими слезами, их, кажется, хватило бы на целое море, но одиночество не позволит мне и этого. Я выплакала всё до единой слезинки, теперь они спрятались где-то там, глубоко внутри, под грубой, чёрствой оболочкой. В какой-то момент я просто закрываю глаза и надеюсь уже не проснуться...