Bad Liars

22. Пол - это лава

Последний день Помпеев глубоким шрамом отразился на истории Италии. Первые ассоциации тут же бьют в голову: грязный белый, как разрушение древней архитектуры; зеленый, приятный оливковый, конечно, в сочетании с адским оранжевым — редкая природа, пушистые деревья, охвачены жаркими языками пламени; вспышка красного, а потом затяжной черный — короткий крик отчаяния и наступление вечной тьмы.

Конец лета наверняка особо грел ласковыми прощальными лучами солнца, хоть жители и понимали, что и осенью от назойливой жары им не убежать. Было около двух часов дня, когда Везувий, сукин сын, решил начать свое мучительное шоу. Над вулканом возникло белое облако с бурыми пятнами. Оно быстро набирало свои размеры и, поднимаясь в высоту, начало растекаться во все стороны. Почва у вулкана пришла в движение. Чувствовались непрерывные подземные толчки, а из недр слышался дикий грохот, будто предупреждая о конце света.

Толчки набирали такую силу, что казалось, разрушаются статуи и дома, которые бросало из стороны в сторону. В это время из вулкана продолжала вырываться газовая струя. Она, обладая невероятной силой, выносила из кратера огромное количество кусков пемзы. Обломки поднимались на высоту около двадцати километров. Это длилось все 10-11 часов извержения.
Из Помпеев не смогло выбраться около двух тысяч человек, останки людей были обнаружены и вне города. Накрытые с ног до головы пеленой паники, многие бежали в гавань в надежде спастись. Но вулкан не подарил им и такого счастья. Были и надеющиеся отсидеться в закрытых помещениях или в глухих погребах. Потом они, правда, пытались выбраться наружу, но было слишком поздно.

Из записей Плиния Младшего

Не знаю, что обычно приносит больше боли: чувствовать, как раскаленная магма растекается внутри тела, обжигая каждый его миллиметр, заставляя задыхаться жарким паром; или же наблюдать, как эта лава уничтожает тела блуждающих вокруг существ, рисуя картину их физической боли и терзающих мук, пока Подсознание продолжает повторять: «Ты это сделала. Ты несешь собой вечные страдания и смерть. Ты — чертов Везувий».

Мне жаль. Мне так жаль…
Сожалел ли он?

***

Очередной удар в челюсть заставил меня разъяренно зашипеть. Я откинула влажные волосы с лица, дернув головой. Спину ломило, а руки, намертво связанные за спиной жесткой веревкой, уже начинали затекать.