Сердце Ведьмы. Синдром Адели |Книга №3| [ФИНАЛЬНЫЙ ТОМ]

Глава 19. Между сном и реальностью

Ксуфирия уснула поздно, где-то в три часа ночи, пока книга не была прочитана до конца. Не то что бы книга была столь интересна и увлекательна сюжетом, просто Ксуфирии не хотелось спать от слова совсем, даже когда пошлые звуки из соседней комнаты прекратились. За всë время чтения книги сгорели шесть свечей с заменой. Расплавленный воск вскоре остыл, но его было настолько много, что Ксуфирии пришлось взять и вылить его прямо в окно, оставив себе только пустой подсвечник. Потом женщина долго жалела о том, что взялась читать «Бедную Лизу», ибо для неë эта книга была ни о чëм, полным разочарованием. Ей хотелось взять и поджечь эту чëртову книгу, но остепенилась, иначе бы устроила пожар.

Проснулась она в два часа дня от топота в коридоре. До этого она дрыхала без задних ног и даже не услышала, как к ней вошли слуги и принесли завтрак. Сейчас, конечно, он уже остыл и утратил свой изначальный вкус. Он включал в себя омлет с трюфелями, тосты с джемом и любимый капиток Ксуфирии, каркадэ. Она мельком на него глянула, потом встала и увидела Хаку, стучащую по стеклу по ту сторону окна клювом. Как только окно открыли, Хака скромно заползла внутрь, не взлетая, и почесала крылом клюв. За окном, кстати говоря, стояла облачная и тихая погода. Всю ночь ворона летала где-то, а где — хозяйке лучше не знать. Хотя если учесть тот факт, что Хака «необычная» ворона, то вариант со спариванием можно вычеркнуть. Смотря на неë, Ксуфирия сразу же вспомнился вчерашний разговор с Керо и то, как она поняла суть проклятья семьи Паланшель. Она дала проклятью Вересы Ракмадоке особое название, которое вчера упомянул Керо, — «синдром Адели» — из-за схожести сути этого психического расстройства и проклятья. Пусть Керо и не объяснил ей, в чëм оно заключается, но по его описаниям не сложно было догадаться.

— Я поняла, в чëм заключается твоë проклятье, Вереса, — сказала она вороне, которая на это удивлëнно проморгалась.

Ксуфирия начала переодеваться в брючный костюм, который она носила вчера. Он заключался из длинных чëрных брюк с широкими гачами, свободной и даже немного длинной рубашки и пары туфель без каблука и каких-либо бантов. Рубашка скрывала собой всю верхнюю часть тела женщины и полностью скрывала зад, будто это вовсе была мужская рубашка, но рукава были подходящего размера. Когда же последняя пуговица была застëгнута, в дверь постучались. Ксуфирия не успела ответить и в комнату вошли. Это оказалась поломойка, ибо в руках у неë было ведро, полное воды, а в ней плавала половая тряпка.