Звериный клинок

29 глава

Приглашение Бога

Когда один человек взбунтовался и умер, остальные вели себя тихо... Присутствующие с болезненным видом спокойно наблюдали, как выносили труп пленного зверолюда. Все они молча согласились с тем, что этот человек был сумасшедшим.

И, в соответствии с традициями, раз уж им посчастливилось выжить, они стали рабами и были отданы различным людям в племени. Хуа И, очевидно, был очень опытен в искусстве дележа добычи. Никто не знал, как он их разделил, но, похоже, никто из высокостоящих не возражал.

После окончания празднования Чан Ань вернулся в свою палатку и обнаружил, что внутри находится маленький мальчик в кандалах.

Ребенку было всего семь или восемь лет и он еще даже до пояса юноше не дорос. Мальчишка чистил соломенную циновку. Когда он увидел Чан Аня, то молча прекратил свои действия. Только круглые черные глаза блестели на его лице, когда он безмолвно, словно рыба, уставился на парня.

- Я твой раб, - довольно грубо оповестил он.

- Как тебя зовут? - нахмурился Чан Ань.

- Луда.

После того, как маленький Луда закончил говорить, он тяжело поднял руку, чтобы утереть сопли. Затем опустил голову и с безразличным выражением лица снова принялся за работу. Потом он пролязгал в сторону стола. Ребенок взял кувшин с водой, стоявший на столешнице и вылил воду из него в миску. Кувшин он отбросил, отчего вода расплескалась по всему помещению. Ни слова не говоря, он уткнулся взглядом в пол и продолжил делать то, что делал, словно другого человека и вовсе в комнате не было.

Чан Ань некоторое время стоял у двери. У него не было никакого чувства территории. Он просто ощущал, что с этим человеком в комнате трудно ладить. Он подошел к кровати, наклонившись поднял свой клинок, а затем повернулся, чтобы уйти. Но, проходя мимо стола, он остановился. Взяв миску, половина воды из которой пролилась, он сделал пару глотков и вышел.

Неся саблю, он подошел к окраине поселения. После празднования все люди в племени Цзушань узнавали его. Были даже девушки группами по три-пять человек, которые указывали на него, перешептываясь друг с другом. Чан Ань сделал вид, что не заметил их. Всякий раз, как кто-то здоровался с ним, он лишь коротко кивал, а затем уходил еще быстрее.