- Т/И, Т/И! – маленькая девочка еле выговаривает твое имя, проглатывает буквы и произносит коряво, но улыбка у неё такая светлая, искренняя, заставляющая невольно уголки губ растягиваться – невозможно не улыбнуться сладкой малышке в ответ. Годовалая Давон ручки к тебе тянет, просится в твои завсегда теплые, нежные объятия, в которых нежилась с трех месяцев, первый раз назвала тебя мамой, когда Чонгук слишком часто оставлял её у вас дома, будучи загруженным и замученным работой. Ты поднимаешь чадо и прижимаешь к сердцу с той самой безграничной любовью, зацеловывая пухлые щечки под её звонкий смех, твоя необъяснимая связь с этим маленьким счастьем Чонгука трогала сильно, он понимал всякий раз с твоим появлением, как дочке не хватает материнского тепла. Чон облокотившись о стену не отводит глаз от вас двоих, не может наглядеться, как ты покрываешь её маленькое личико поцелуями и сюсюкаешься с трепетом, тиская в объятиях крепких, как играешься, подбрасывая её в воздух со смешной мордочкой. От столь милой картины ему на душе становится уютно, тепло и так приятно, мужчине нравится смотреть, как его маленькая малышка светится от счастья рядом с тобой и смеется заливисто – ты с Давон смотришься хорошо, так правильно, что Чонгук улыбку не сдерживает, кулаком скрывая ровный и белоснежный ряд зубов. Ты и забыла совсем о присутствии мужчины, отдалась полностью прелестной девочке, вслушиваясь в её едва разборчивое «я соскучилась» с замиранием сердца, она тебя необъятной нежностью питает, настоящей любовью привязывает и из груди писк вырывается от умиления, потому что дети на ложь неспособны.
- Давон, папа ревнует! – взрослый мужчина великолепного телосложения выглядит забавно, когда наигранно дуется, скрещивая руки на груди, а девочка не понимает, она таких слов еще не знает, хлопает своими большими глазками и на тебя свой непонимающий взгляд переводит, когда ты прыскаешь со смеху.
- А я тебя папе не отдам! – головой качаешь отрицательно и на девочку смотришь, поправляя её маленькую челочку, – Давон-а, кого ты любишь больше?
- Я люблю Т/И! – малышка не знает правильного значения слова «больше», зато отвечает честно, а ты победно посмеиваешься, прижимаясь своей щекой к крохотной пухленькой, высовываешь язык Чонгука передразнивая и ему прямо сейчас хочется ярко запечатлеть этот момент, отложить глубоко в недра своей памяти, чтоб покручивать в голове в моменты нагнетающей грусти.
- Твоя комната наверху, слева от моей, располагайся. Еду готовит экономка и убираться тоже не нужно. – Чонгуку впервые спокойно оставлять дочь в своем же доме, раннее его настораживало присутствие чужих людей рядом с ней, иного выбора из-за объемной работы у него не было и он не раз жалел, что в её жизни появляется только поздним вечером, когда малышка уже сладко посапывает в своей кроватке. Мужчина, наконец, уезжает в офис без привычного переживания, без сомнений полностью уверенный в том, что Давон в безопасности с родным человеком – доверяет, знает, как хорошо ты о ней заботишься и он на самом деле безмерно благодарен тебе за предоставленную ему возможность работать безо всяких волнений.
Крошка Давон весь день слоняется около тебя, резвится рядом, пока ты складываешь вещи в шкаф, занимаешься своими делами, ложится рядом, когда ты читаешь книгу на кровати поздним вечером. Маленькая девочка беспрестанно ищет твоих объятий, жмется ближе и свою кукольную головку на грудь твою кладет, не дает дочитать увлекательный роман, отвлекая на себя твое внимание, в котором так нуждается и ты принимаешься её щекотать, откладывая книжку в сторону, отчего комната тут же заполняется звонким детским смехом. Резвитесь вы еще недолго, тебе только одно удовольствие доставляет компания этого маленького чуда, у которого постепенно смыкаются глазки, ты укладываешь её под своим боком поудобнее, тихо напеваешь колыбельную и похлопывая по попке сама не замечаешь, как засыпаешь вместе с ней.
Чонгука в это обыденное время встречает тишина и погасший в доме свет, широкие плечи затекли, дикая усталость отбивает желание поужинать и ему сейчас кроме кровати ничего не нужно, он поднимается на второй этаж, по привычке заходит в комнату дочери перед сном и удивляется, не обнаруживая спящую Давон в кроватке. В этот поздний час она уже спит, поэтому предположений о том, где малышка может быть у него нет, что довольно сильно настораживает и он с прищуром детскую комнату оглядывает в надежде найти дочку где-то среди больших игрушек. Чонгук стучится в твою дверь после своих неудачных попыток найти Давон в детской, но не получает ответа и осторожно ручку вниз тянет со скрипом.
- Т/И, а где… - Чон резко замолкает увидев спящую тебя в обнимку с малышкой, по его нутру растекается блаженное чувство умиротворения, он невероятный уют с комфортом внутри себя ощущает и в который раз за день в нежной улыбке расплывается. Мужчина готов бесконечно смотреть на это прекрасное зрелище с трепещущим сердцем в груди, бесшумными шагами приближается к кровати, наклоняется к Давон и целует невесомо в лобик, изможденные утомлением глаза на тебя устремляя замирает, вглядываясь в подрагивающие густые реснички. Спящая и ничего не подозревающая ты в нем что-то новое открываешь, он взглядом замученным, но таким внимательным твое лицо изучает, подпирая ладонью подбородок.
- Ты красивая, Т/И…
- Спасибо. – шепчешь, медленно медовые очи раскрывая, вгоняешь Чонгука в ступор своим неожиданным пробуждением, взглянув на ребенка приставляешь пальчик к губам, чтоб тише был и киваешь на дверь, аккуратно привставая с кровати. Чон следом за тобой из комнаты выходит, не находя слов в свое оправдание уже успевает пожалеть о сказанном, переносицу трет и горло прочищает от неловкости, закрывая дверь.
- Как прошел день? – Чонгук первый обрывает несуразно повисшую между вами тишину и улыбается как обычно, словно ничего такого не говорил минутой раннее, а тебя это почему-то задевает, не в том ключе твоему представлению преподносит и раздражение стремительно возрастает от его такой уклончивости.
- Ты тоже очень красивый, Чонгук. – игнорируешь его вопрос, выходит у тебя очень даже уверенно, несмотря на забившееся небывалой скоростью сердце, что о реберную клетку бьется глухо и в черепной коробке ни одной умной мысли, только оглушающий звук беспокойного сердцебиения. Ты первый раз осмеливаешься такое в лицо Чону говорить, вслух произносишь постоянно гулящие в голове слова и не признать боязнь последствий такой бездумности будет глупо, ибо мелкая дрожь безбожно пробегается по всему телу. Чонгук ничего не отвечает, отводит взгляд и спиной прислоняется к двери, запуская пятерню в идеально уложенные волосы, не понимает, почему у него каждая нервная клетка подскочила и пульс участился от одного лишь комплимента с твоих уст. Чон взрослый, красивый, богатый мужчина и вниманием женским не обделен, такого рода слова в свой адрес слышит нередко, вот только твои прозвучали как-то особенно, не так, как другие и ему дурно от этого становится. В голове насыщенным красным загорается табличка об опасности и он вовремя решает скинуть странное поведение на усталость, старается подавить в себе будоражащие ощущения, из головы их выкинуть и плечи затекшие разминает, похрипывая от легкой боли.
- Слушай, Т/И, можно попросить тебя кое о чем? – мужчина с удрученным вздохом проговаривает, понуро опустив голову, у тебя внутренности сжимающиеся от страха вынуждают съежится в напряжении с поджатыми губами, а осознание своей чрезмерной наглости приходит слишком поздно.
- Сделай массаж, пожалуйста…
