За кулисами (В ритме страсти, клуб романтики)

3.1

Одна фраза, выловленная из контекста, гуляла по интернету в статьях и коротком видео ― единственное, что удалось понять папарацци из сиплого шёпота. Культурная индустрия обезумела новостью о грядущей премьере с Брэндоном Фордом в главной роли; онлайн-издания восхваляли толерантность режиссёра и талант едва ли забытого скандалиста. И только наша труппа до сих пор пребывала в подвешенном состоянии, не понимая, по какому направлению будет выстроена дальнейшая работа.

Не понимала я, как дальше быть живой после его извинений за чувства и стремительного исчезновения. "Сбежал от наконец чего-то стоящего", "не готов меняться", но "я помню каждое твоё слово, каждый наш поцелуй" и "благодарен за то, что ты была в моей жизни" ― особый вид пытки, какому ещё не доводилось овладевать моим сердцем. Так искусно врать было невозможно... А доводы о красивой лжи напрашивались сами после продолжительного нестабильного общения. И всё же я была наслышана о Брэндоне из интервью и нелицеприятных обсуждений в соцсетях: пускай и ухлёстывал за каждой юбкой, только никогда не заботился о том, что о нём подумают.

Человек, который не оглядывается назад и не смотрит в будущее. Брэндон никогда не заботился о доброй славе. Хамил всем вокруг по возможности и без, лицемерил с девушками лишь ради удовольствия в постели, а потом быстро превращался в злобного мужлана. Неужели так себя чувствуют влюблённые идиотки: всем сердцем прощают обидчиков, с непоколебимой серьёзностью считая себя особенными? Ведь рядом с блондином именно такой я себя и видела... Той, ради которой истинный злодей слегка сдвинул с лица маску и принёс искренние извинения. И как бы я не пыталась изжить из груди необъятное довольство этим поступком, никакие усердные самовнушения не срабатывали. Тяжкая горечь укоренилась в теле, я только лишь и желала быстрее пережить расставание, но отпустить Брэндона стало невозможно: последний разговор вонзился ржавым острием в глубь бьющегося в сожалениях сердца.

Закрывать глаза на его чудовищный характер было сказочным самообманом. Поэтому я и не закрывала, а принимала этого странного, непредсказуемого мужчину таким, каким он есть. Признаваться ему в любви было неимоверно трудно ― но это именно то, о чём варварски молили губы в безрассудной близости от лица Брэндона. Мне хотелось открыться и дать повод заметить, что его поведение не проходит даром. Эта обременительная идея, прятавшаяся за страхами оказаться брошенной, угнетала меня с нашей первой репетиции, пока, наконец, не вырвалась на последней...