Я был так близко к тому, чтобы упасть на пол, когда он впервые впился своими губами в мои, но его руки удерживали меня на месте, обеими руками сжимая мою талию. Я даже не мог нормально думать, не знал, что делать, куда прикасаться, я мог только хвататься за каждый дюйм его кожи и ощущать вкус мятной гигинички на его губах, когда он целовал меня. Контраст между мягкостью его губ и шероховатостью его прикосновений вот-вот сведет меня с ума. И то электрическое чувство, когда его пальцы проникли мне под рубашку, задирая ее, и то, как я повиновался, не раздумывая, даже не пытаясь сопротивляться, и все о нем.
Было бесполезно что-либо пытаться, потому что я бы умолял его на коленях, если бы он когда-нибудь остановился. И тогда я бы попытался на следующий день заставить себя думать, что я этого не делал, или что что-то может оправдать это, даже если это неправда. Я помню выражение чистой похоти и желания на его лице, когда он подтолкнул меня к кровати и забрался на меня, слегка прижимая руку к моей шее; Я даже не знал, что кто-то может так смотреть на меня. Не говоря уже о таких, как он. Он начал целовать и лизать мою шею, положив правую руку мне на плечо, а левой сжимая мое бедро; и я чувствовал, как тепло растекается по его спине, не зная, можно ли мне прикасаться к нему где-нибудь еще и что я вообще должна делать с собой. Какое-то время он беспорядочно ходил взад-вперед между моей шеей и ртом, и я не мог видеть себя в зеркале (к счастью, иначе я бы растворился в воздухе), но я уже знал, что это место прямо над моими ключицами было наверное покраснела от всех укусов и поцелуев.
Не было никакого шума, кроме нашего шума и трения моей спины о простыни. Воздух был теплым, а сладкий, слегка пряный запах, исходивший от его кожи, делал его еще хуже. Внезапно он остановился и секунду смотрел на меня сверху вниз. Я вздохнула от потери его тепла, дыша слишком быстро, когда он еще даже не прикоснулся ко мне. Я почувствовал, как его рука скользнула под мое бедро, а затем он снова наклонился, медленно, не сводя с меня глаз.
— Зови меня Хиа Вин.
О
, это . Я внутренне вздрогнул от интимного почетного обращения, сорвавшегося с моих уст; Я помню, что сказал это без колебаний, как будто он не был совершенно незнакомым человеком.
«Хиа Вин-», я не успела
ничего сказать (и это к лучшему, потому что я, вероятно, пробормотал бы что-то бессвязное), потому что он снова впился своими губами в мои губы еще до того, как мой мозг успел сформулировать предложение. И только там, когда он лизнул меня в рот, прикусил нижнюю губу и заставил меня стонать, я понял, что неявно означало это слово, исходящее из моих уст, обращенное к нему, в этот момент, в этой комнате. Это заставило меня невольно повернуть голову в сторону, в глупой попытке навсегда скрыть свое лицо, как будто это что-то изменит в той ситуации, в которой я оказался. определенно сказать это снова очень скоро.
