ТЫ ПРИСТРАСТИЛСЯ?

Глава 131. Невозмутимо высказанные безжалостные слова

     Увидев, что Бай Лоинь молчит, Цзян Юань посчитала, что он задумался над ее предложением. Ее лицо, бывшее мрачным в течение последних нескольких дней, наконец озарилось улыбкой:
- Сынок, мама сделала все это только ради тебя. Не переживай за Гу Хая, он все-таки родной сын генерала Гу. Даже если он останется в стране, то все равно будет в выигрышном положении. Ты – совсем другое дело, и хотя генерал Гу думал и о тебе, однако то, что он сможет дать тебе и Гу Хаю в будущем, будет разительно отличатся. Я не хочу, чтобы ты занимал более низкое положение, чем он.
После долгого молчания Бай Лоинь наконец заговорил:
- Цзян Юань.
Улыбка застыла на ее лице, когда она услышала свое имя:
- Лоинь, как ты только что меня назвал?
Бай Лоинь холодно посмотрел на свою мать:
- А как мне тебя называть? Тетя Цзян? Мадам Гу? Или госпожа Гу?
Цзян Юань побледнела.
Бай Лоинь посмотрел на стопку документов, лежащих на столе, и тихо произнес:
- Может, перестанешь уже? Меня тошнит от тебя.
«Тошнит» - это слово, словно острый нож безжалостно вонзилось в сердце Цзян Юань. Это ощущение спокойствия, которые она только что испытывала, внезапно испарилось. Ее губы задрожали, они были так бледны, словно покрылись инеем. Повернувшись к Бай Лоиню, Цзян Юань заговорила, всхлипывая:
- Тошнит? Ты говоришь, тебя от меня тошнит? Я столько всего сделала ради тебя, и в итоге ты говоришь, что тебя тошнит? Бай Лоинь, каким одурманивающим зельем опоил тебя Бай Ханци, что ты можешь с таким безразличием говорить такое собственной матери?
- Не нужно судить о поступках других людей своим зачерствевшим сердцем, кроме тебя рядом со мной нет ни одного плохого человека.
Цзян Юань схватила Бай Лоиня за руку и, плача навзрыд, спросила:
- Ты говоришь, что я плохая? Оказывается, ты считаешь, что все мои поступки, которые я сделала ради тебя были плохими? Бай Лоинь, ты хочешь, чтобы я умерла, только тогда ты будешь доволен?
Бай Лоинь хладнокровно отцепил от себя руки матери и сказал, подчеркивая каждое слово:

- Вот только не нужно использовать материнскую любовь, чтобы скрыть свое высокомерие и тщеславие. Я никогда не относился к тебе, как к своей матери. Ни раньше, ни сейчас, да и в будущем такое невозможно!
Цзян Юань повалилась на диван, схватившись рукой за грудь. Она была настолько убита горем, что ей не хотелось жить.
- Да, и еще, по поводу моего отъезда за границу, о котором ты говорила.
Говоря это, Бай Лоинь взял документы со стола и начал неторопливо рвать их в клочья прямо перед лицом Цзян Юань.
- Не трать свои силы на выполнение задач, которые тебе не по плечу. Ты думаешь, что какая-то заурядная девица сможет одурачить меня, и я поеду за границу? Ты слишком высокого мнения о ней, да и о себе! Если я когда-нибудь захочу уехать за границу, то сделаю это без помощи твоих грязных рук!
Внезапно клочки разорванной бумаги посыпались на голову Цзян Юань, медленно кружась перед ее глазами и падая вокруг нее. Все плоды ее тяжелых трудов за последние десять дней рухнули в одну секунду.
Дойдя до двери, Бай Лоинь обернулся и посмотрел на мертвенно-бледное лицо своей матери:
- Если ты еще раз навредишь моей семье, и я узнаю об этом, то отплачу тебе в десятикратном размере!
Выходя из дома, Бай Лоинь услышал за своей спиной душераздирающие рыдания, похожие на приглушенные раскаты грома, которые раздавались один за другим, окутывая весь мир вокруг себя темнотой.
Он остановился, медленно закрыл глаза, и снова открыл, в них уже не было видно никаких эмоций.
......
14-го числа первого лунного месяца бабушку выписали из больницы, в семье Бай снова воцарилось спокойствие.
После обеда Бай Ханци и тетушка Цзоу вернулись из супермаркета, купив очень много подарков, планируя раздать их соседям в качестве извинений. Бай Лоинь тоже хотел пойти вместе с ними, поскольку считал, что все проблемы возникли по его вине, поэтому извиняться должен был он, а не родители. Но тетушка Цзоу не позволила ему пойти, сказав, что тот, кто не обзавелся семьей, не может этого делать, так как это является несчастливым знаком. Поэтому он был вынужден остаться дома вместе с ее сыном.
Мэн Тунтянь был уже большим мальчиком, и ему очень нравилось оружие. Выйдя из комнаты, Бай Лоинь увидел, как тот стреляет по деревьям из симулятора пистолета.
Увидев, с каким удовольствием играл Мэн Тунтянь, Бай Лоинь подошел к нему: