МИН ЮНГИ !!! Или как Юнги хотел Малыша

========== С Рождеством всех (лучше позже, чем никогда!) ==========

— Сделай это!
— Н-нет, мне страшно, тем более ты альфа…
— Чимин-а, ты боишься? — Шепчет обжигающе на ухо альфа, вызывая табун мурашек по всему телу розововолосого. — Не волнуйся, давай сделаем это вместе.
— А вдруг будет больно? — Не унимается Пак, — может, отложим это на потом?
Но Юнги только ухмыляется и подталкивает омегу ближе к стене, водя носом вдоль шеи.
— Какой же ты трусишка, — целует он пухлую щечку, — не волнуйся, мой хороший, я сделаю все сам.
— Х-хорошо!
Чимин жмуриться, а потом приоткрывает один глаз, внимательно следя за действиями альфы. Юнги же, присаживается на колени перед Чимином, а потом и вовсе встает, отходя к противоположной стене, где стоит еще не наряженная елка. Альфа с ухмылкой поглядывает на всего сжавшегося омегу и подмигивает.
— Не бойся ты так.
— Я не боюсь! Я просто переживаю!
Альфа одним движением втыкает гирлянду в розетку, и куча мелких огоньков разбегаются по всему ковру, сияя всеми возможными цветами, радуя глаз.
— Ну вот, а ты боялся, — смеется Мин. — Иди ко мне, мой кумамончик!
Чимин дует губы, но подходит и охает, когда его резко притягивают к себе за талию и целуют в губы. Быстрый чмок и ничего более, Пак даже немного разочарован.
— И долго ты меня будешь называть кумамончиком? — Интересуется Чимин.
— Дай-ка подумать, хм! До самой смерти!
— Мда.
Они наряжают, обматывают елку гирляндой, развешивают шарики, то и дело, споря, какой лучше будет смотреться на этой ветке, в итоге вешают красный шарик Чимина, потому что с ним спорить невозможно, да и Юнги не хочет. Ведь на носу Рождество, которое он проведет со своим любимый Минни.
Елка готова, по всей комнате сверкают огоньки. Парни довольны своей работой, теперь следует приготовить, что-нибудь покушать, в животах обоих бушуют киты, которые требуют еду.
— Мы ничего не сможем приготовить, потому из-за кое-кого, кто очень любит спать, — причитает Пак, — не успели сходить в магазин.
— Ну, я не виноват, что ты мне не давал спать всю ночь, — забирается своими руками под чужую футболку альфа. — Мне так было приятно слушать тебя, Минни.
— Вообще-то это ты ко мне лез, пока я не застонал от боли, потому что упал с кровати.
— Что поделать, будем заказывать еду, а пока курьер в пути, мы займемся кое-чем интересным, — играет бровями Мин, чувствуя как карамельный аромат усиливается.
Чимин краснеет, потому что долго решался на этот шаг. Подавители у него, еще за три дня до течки, отобрал Тэхен, как и пихнул пачку презервативов, только пачка оказалась пуста, а вместо этих ярких квадратиков лежала анальная пробка.
— «Розовая», — вспоминает Чимин и выдыхает, потому что ее недостаточно, и она довольно сильно стесняет движения. — «Поскорее бы ее вытащить! Не могу больше!»
Но омега не может взять и выдать себя этому альфе, что готовился к этому дню долго, потому что, не смотря на все нелепые события, что проходили между ними, Мин Юнги был очень сексуален. Чимин не раз представлял, во время того, когда Мин зажимал его в уголках института, как его большой и толстый член будет проникать в его влажную дырочку. Представлял, как он будет сладко стонать от каждого толчка, от каждого поцелуя. Представлял, как Юнги заклеймит его и присвоит себе навсегда.
— Как же я люблю тебя, — выдает неожиданно для себя и для альфы Чимин.
— Ч-что?
Юнги надеется, что ему не послышалось. Потому что омега впервые признался ему. Такой смущенный, переминается с ноги на ногу, закусывает свою пухлую губу и смотрит так предано и влюбленно, что у Мина все тормоза летят к хренам, и он валит омегу на мягкий ковер.
— Повтори, — шепчет альфа, стягивая с них обоих одежду, — Минни, повтори, прошу…
— Люблю тебя! — Жмется к нему Чимин, покрывая поцелуями лицо альфы, потому что больше не может сдерживаться. Течка еще не началась, а у Пака уже дико растет желание раздвинуть ноги перед этим яблочным альфой.
Омега набирает в грудь больше воздуха, вдыхая аромат и стонет, потому что сейчас он возбужден настолько сильно, что сил ждать, больше нет. Мин усмехается такой реакции и начинает покрывать все тело поцелуями, выбивая стон за стоном. Кожа Чимина нежная, слегка солоноватая от пота, но вкусно. Юнги просто не может оторваться, продолжая оставлять за собой эти прекрасные красные метки, которые к утру расцветут фиолетовыми цветами. Это будет красиво.
— Ю-юнги!
Чимин извивается под сильным телом, выгибается навстречу ласкающим его губам, выдыхая стон за стоном, чувствуя, как все внизу горит огнем и скручивается тугим узлом. Попа начинает неприятно зудеть, а сладкий запах карамели, больше напоминающий сладкую вату, заполняет всю комнату. И как хорошо, что Тэхен и Чонгук свалили к родственникам омеги, оставляя их одних. Потому сейчас этим двоим, кроме себя никто не нужен.
— Прекрасен! — Восхищается альфа омегой, вовлекая пухлые губы в поцелуй.
Чимин, пытаясь не разорвать поцелуй, тянется к чужой ширинке, расстегивая ее. Его язык вовлечен в безумный танец, это очень странно, но в тоже время приятно. Потому что Юнги посасывает его, слегка прикусывая.
Мин ухмыляется, как Минни призывно стонет и пытается стянуть мешающую ткань со своего парня. Действительно, джинсы им уже ни к чему, поэтому оторвавшись от чужих губ, альфа под внимательным взглядом омеги стягивает с себя грубую ткань, вместе с трусами и отбрасывает в сторону, приступая к раздеванию омеги. Но Чимин протестует.
— Не трогай, я сам!
— Ммм!
Юнги с каждым движением, с каждым стоном, вдохом и выдохом своей омеги возбуждается все больше и больше. Его член уже давно стоит по стойке смирно и готов познакомиться с такой аппетитно упругой задницей, ощутить это горячее узкое нутро и излиться глубоко в омегу. От таких мыслей Мин стонет очень громко, от чего Чимин дрожит сильнее, начиная стягивать с себя голубую ткань джинсов.
Мин внимательно смотрит на своего омегу, облизывает пересохшие губы и придвигается ближе. На Чимине нет нижнего белья! От этого сердце бьется сильнее. Но когда бледные руки разводят ягодицы в сторону, чтобы насладиться прекрасным видом на влажную дырочку, Юнги глотает подступившую слюну.
— «Бля, бля, бля!» — Вопит мозг. — «Он готовился! У Пак Чимина в попе розовая пробка! Боже!»
— Нравится? — несмело спрашивает Чимин и опускается локтями на пол, ставя себя на колени.
— Не то слово!
— Ааах!
Чимин стонет громко и протяжно, потому чувствует, как из него вытаскивают игрушку, а потом резко вгоняют обратно с характерным хлюпаньем.
— Расскажи мне, — пошло шепчет альфа, проходясь языком вдоль ягодиц, — как ты это делал?
Чимин шумно дышит и выгибается сильнее, когда чувствует пустоту, которая в следующий момент заполняется юрким горчим язычком, вылизывая.
— Не молчи! — Шлепок по ягодице.
— Ах! — Чимин кончает, заливая ковер своей спермой, под ухмылку альфы. — Я. ох!
— Давай, Чимин-а, твой альфа должен знать, как ты играешь с собой без его отсутствия.
— Я был в комнате один, — растягивает слова омега, чувствуя, как в него приникает палец.
— Вначале я ввел один палец.
— Вот так?!
Юнги проник в дырочку омеги средним пальцем, начиная его сгибать и двигать им.
— О да! — дрожит Чимин, — Потом я ввел второй, представляя, как это делаешь ты, от одной этой мысли я только потек.
Довольный альфа вводит второй палец, раздвигает их на манер ножниц, чувствуя вязкую смазку, которой становилось все больше и больше. Дырочка и без того была растянута, но лишить себя такого удовольствия Мин не мог, особенно, когда Чимин своим дрожащим от возбуждения голосом, рассказывает как растягивал себя. Как представлял, что это делает не он, а Юнги. Как он тогда стонал в подушку, скулил и молил, чтобы альфа наконец-то отымел его.
— А п-потом, — выдыхает Пак, — я ввел в себя эту пробку, представляя, будто ты входишь в меня…
И Мин входит в него один толчком, дурея от такой узости. Омега напрягается и сжимает в себе член альфы, чувствуя еще большую наполненность, о которой он так долго грезил.
— Ах!
Юнги срывается от этих стонов, он и так потратил слишком много времени на ласки, готовый кончить в любой момент, но оно того стоило. Альфа начинает медленно двигаться, лаская одной рукой вставший член омеги, постепенно наращивая темп. Чимин податлив, ласков, стонет офигенно, а еще сам старается сильнее насадиться на орган альфы. Юнги просто дуреет.
Перевернув розововолосого на спину, он закидывает стройные ноги себя на плечи и срывается на бешенный рваный ритм. Проезжается головкой по простате, взывая бурю эмоций у омеги. На лицо Чимина приятно смотреть: красные щеки, глаза с крупными капельками слез в их уголках, приоткрытые пухлые губки, искусанные до крови, растрёпанные по полу короткие волосы.
— Красивый, — улыбается Юнги, наклоняясь ближе к родному лицу. Лижет губы, а потом целует их, невесомо. Только Чимину это не нравится, он за плечи притягивает альфу к себе ближе и углубляет его, заставляя альфу простонать от такого напора. — Вкусный.
Уже на пределе альфа, начинает надрачивать небольшой розовый член омеги, доводя того до разрядки, ловя губами каждый вдох и выдох, стон за стоном и просьбы о продолжении, что так ласкали слух Мина. Еще пара толчков и Мин изливается глубоко в тело омеги, кусая Пака в шею. Метка кровоточит, и Юнги довольно слизывает эти красные капли, зализывая ранки и оставляя невесомые поцелуи по всей шее.
Чимин не сползает с члена Юнги, чувствуя, как начинает образовываться узел, старается насадиться на него сильнее, чтобы сполна ощутить всю прелесть сцепки.
— Знаешь, — глубоко дышит Чимин, обнимая мятноволосого за шею, — трахаться под елкой охуенно.
Юнги только улыбается, целуя Пака во влажный лоб.
— Люблю тебя.