Будь мы богами...

10. Трон и когти

Двое до жути перекаченных стражников, больно вцепившись мне в плечи своими грубыми, как камень, ручищами, волокут меня по коридору Великого храма. В сторону, догадываюсь, тронного зала, где мне предстоит услышать свой приговор.

Сердце стучит, стучит, стучит в груди, захлёстывая нарастающей с каждым шагом паникой.

Почти два часа я пытался объяснить, что видел — мёртвое тело, ничего больше, — этим самым стражникам, прибежавшим в студенческий дом на вопли Джаи и Ялинг, слившиеся с моими собственными, однако стражникам, очевидно, на мои доводы плевать. Никто ничего не видел и не слышал, никто не смог подтвердить мои слова, так что все просто сделали вывод по крови, которую я по дурости размазал по своей рубашке прежде, чем понял, что это кровь. «Поможет ли моё вранье выкрутиться на этот раз?» Но какое враньё? Я не убивал Валто, на этот раз не вру. Меня не за что наказывать!

Конечно, я ненавидел его за все пакости, что он мне наговорил, и отчасти даже хотел, чтобы он исчез из моей жизни, но... убивать? «Да никогда».

И всё же, кто-то это сделал.

Когда стражники дёргают меня вверх по лестнице, бесцеремонно выворачивая руки так, что чувствую каждую свою косточку, другая жуткая мысль заползает мне в голову: а что, если убийца искал не Валто, а меня? Валто, наверное, вернулся и храпел в моей кровати, когда я опять ушёл, так что его могли перепутать во тьме. «Но я же никому дорогу не переходил, за что желать мне смерти?»

Наконец, мы подходим к огромным дверям с витиеватым орнаментом. Стражник слева от меня кивает своей коллеге. Та стучит в дверь, заходит, чтобы доложить что-то, а затем быстро возвращается и, не говоря ни слова, впихивает меня в тронный зал...

* * *

Неуклюже перевалившись через порог, пытаюсь поймать равновесие, но когда глаза невольно устремляются вперёд, изучая новое окружение, застываю. Как оглушённый.

Зал освещён многочисленными аурными фонариками, так что светло тут как днём, и в белых мантиях за большим круглым столом сидит не меньше десятка шаманов, которые в унисон поворачивают на вошедшего меня головы. «Императорский Совет, в полном составе». Мои дела настолько плохи? Сглатываю, позабыв обо всём остальном под тяжестью их взглядов. Дверь за спиной захлопывается, резонируя эхом в стенах, в резко стихших беседах. После охватившего меня в первый миг шока замечаю, что Лоретто тоже здесь, однако выражение лица у моего куратора холодное и отстранённое, и он единственный, кто на меня не смотрит.