24. Очаровательный и невинный

68 7 0
                                    

Как же странно Лоретто себя в последнее время ведёт, думаю я, шагая к фонтану сквозь тьму. Или я параноик? Я, конечно, вёл себя смирно и покладисто последнее время, но раньше Лоретто ни за что не хотелось позволять мне преследовать мои собственные цели и рисковать. Может, теперь Тэйен считает, что я могу поступать разумно? Потому что я могу.

«Надеюсь».

Но откуда вдруг желание меня столько трогать, будто завтра конец света? И этот интерес к слухам о Первокровной... «Неужели она и правда в городе?» Тогда Тэйен хочет с ней встретиться или боится её? А если боится, нам что, теперь и с богиней сражаться придётся?

Эта мысль внезапно кажется какой-то и впрямь предвещающей конец света. И... может, я и параноик, но императрица тоже по-прежнему вызывает у меня немало вопросов. То Марисела появляется из ниоткуда и улыбается мне на каждом углу, то от неё вообще ни слуху ни духу уже целый месяц. «Да и вообще, она даже мимолётно не похожа на ту кровожадную, беспощадную воительницу, о которой ходят легенды». А что, если бояться нужно вовсе не Мариселу? Что, если на самом деле вся власть в Кабракане принадлежит этой Первокровной ведьме, возомнившей себя божеством? Может, та настолько стара, хитра и сильна, что каким-то образом держит в своей узде и Мариселу, и весь Совет — и правит из тени? «Самые опасные враги всегда появляются, откуда не ждёшь. Скрываются в толпе, бьют в спину».

Потерявшись в раздумьях, я понимаю, что подошёл к фонтану, только когда тот уже буквально у меня перед носом. Я не знал, что в Тик'але есть четвёртый аурный фонтан, но полагаю, это потому, что этот и правда старый, маленький и сломанный. Состоит лишь из одной, разбитой напополам арки, похожей на треснувший дверной проём, хотя аура всё же клубится чернильными, чернее самой ночи, лентами вдоль неё.

Оглядев заросший высокой травой дворик вокруг фонтана, окружённый высокими глухими стенами зданий вокруг, я никого не вижу. Прислушиваюсь.

Никого.

— Фарис? — зову тихонько, руки сжимаются в кулаки. «Не ловушка, — напоминаю себе. — Не ловушка. Лоретто бы ни за что...»

— Ты один? — раздаётся голос Фариса из темноты, и до того как я успею ответить, он выходит из-за чернильной арки. Его плечи напряжены, уголки губ опущены, и всё в его позе буквально кричит о нервозности. С Арьаной я всегда видел его расслабленным и улыбчивым, а сейчас он выглядит как новорождённый совёнок, выпавший из гнезда и чудом улетевший от охотничьей пули.

Будь мы богами...Место, где живут истории. Откройте их для себя